Хемингуэй (Hemingway) Эрнест Миллер (21.7.1899, Ок-Парк, близ Чикаго, - 2.7.1961, Кетчем, штат Айдахо), американский писатель. Окончил школу (1917), работал репортёром в Канзас-Сити. Участник 1-й мировой войны 1914-18. Журналистская практика сыграла важную роль в становлении писателя. Война, судьбы «потерянного поколения», поиски истинных ценностей жизни определили основное содержание творчества Х. в 20-е гг. В книге рассказов «В наше время» (1925) появляется первый из «лирических» героев, сопутствовавших Х. на протяжении всего его творческого пути. Кризисные моменты жизни этого героя образуют историю «воспитания чувств» молодого американца 20 в. в мире жестокости, страданий и насильственной смерти.
Х - центральная фигура 20-30-х годов. Он не только талантливый билетрист. Прошел грандиозную литературную школу. Учился не только у писателей, но и у художников (Сезанн). Многим обязан декадентам и эстетам, но стиль его им противоположен. Случай Х – противоречие между тем, что есть и тем, что кажется, он воспринимается как образец чисто американского успеха, хотя в нем много неамериканского и антиамериканского. Простота Х первородная, чуть ли не примитивная, н на самом деле его творчество – это грандиозный труд. Изысканный виртуальный стиль Х кажется чем-то принципиально некнижным. Он находит точные слова для выражения настроения «потерянных», настолько точные, что после них говорить больше не о чем. В Х умерли «потерянные» и он умер вместе с ними.
Лучшие книги были написаны в молодости: 1924 – «В наше время», 1927- «Мужчины без женщин», 1926 – «Фиеста», 1929 – «Прощай оружие».
Успех пришел очень рано. «В наше время» найден свой стиль. Это книга со сквозным героем. Почти во всех рассказах появляется ник Адамс. Повествование от третьего лица. Дается его опыт в диапазоне от рыбной ловли до войны. Здесь Х нашел свой основной прием – он изображает предельное напряжение ситуации, драматическое и исключительное, сильнейшие эмоциональные реакции, но сообщается обо всем нарочито бесстрастно. Его поэтика – поэтика умолчания. О самом главном надо молчать. Разговоры героев идет мимо предмета. Во всем они лаконичны и сдержаны. Если говориться что-то важное, то в ситуации экзистенциального проигрыша. Х: «Выразительный текст похож на айсберг, но 1/8 скрыта под водой».
Французская школа – уроки Верлена и Флобера (писателя нет в тексте нельзя внушать напрямую, без посредничества образа).
Х старается избежать риторик. Если образ не говорит сам за себя, то он просто не нужен. Х не описывает предметы, не портретирует, а только называет. Обозначает, но не живописует. Главную роль в повествовании играют существительные, а не прилагательные. Знаки должны приобрести чувственную осязаемость в сознании читателя. Если в тексте оценка, она не авторская, она персонажа. Описание действия осуществляется по такому же принципу. Преобладают глаголы движения. Повествование сводится к драматическим ремаркам: «Он встал. Он закурил». Сочинительные связи преобладают над подчинительными. Отношения между элементами картин устанавливает читатель. Виденье каждой отдельное детали становиться более острым, но целое исчезает. Х принципиально отказывается мыслить целостно, общими идеями, так как они дискредитированы. Мир абсурден, распался на части. Эти идеи и темы не даются как предмет специальной рефлексии героя или автора. Все эти идеи неназываемый фон для действия. Наиболее универсальное определение Х-ой ситуации – жизнь присутствии войны и смерти. Х. Может изображать спокойное течение жизни, но спокойствия нет, х-ий герой внутренне мобилизован, готов увидеть изнанку жизни.
«В наше время» – рассказы чередуются с интермедиями, которые реализуют темную подкладку насилия и жестокости. Цивилизация с ее устремленностью к смерти не вызывает у Х и его героя никакого доверия. Герой Х переживает разочарование в цивилизации, отчуждение от дома, семьи, государства, собственности, карьеры. Для Х-го героя нормальное существование обыкновенного бюргера является самообманом. Это форма. Чуждая его «я», так как х-й герой слишком близко увидел самого себя. Герой Х ищет подлинного настоящего. Этот поиск приводит его к своеобразному гедонизму. Его герой с удовольствием погружается в мир чувственных ощущений, смакует их. Эти ощущения могут быть и неприятными. Острые ощущения дают возможность герою почувствовать себя живым. Наиболее полный контакт и острые ощущения в ситуации любви. Любовные отношения в аспекте чувственности: любовники отчуждены от прошлого и будущего, от социальных обязательств, погружены в настоящее Чувственные наслаждения – путь, обретаемый Х героем в ситуации разрушения идеологии.
Х - тревожный гедонист, его наслаждение - трагическая ностальгия. Героя не покидает ощущение непрочности, ненадежности счастливого мира. Бытие относительно, а небытие – абсолютно, поэтому надо быть готовым к утрате. Нельзя пытаться удержать мгновение – это немужественно, неэтично, эти попытки оборачиваются насилием. Мир героев Х в высшей степени этичен.
Этика Х – герой Х не обременяет собой других людей, сам решает свои проблемы. Этика самопожертвования – христианская этика, именно ей следуют любимые герои: Леди Брет Эшли – предводительница кружка, который ведет в Париже богемную жизнь. Брет потерпела поражение, но оно оставляет для нее возможность моральной компенсации, она проиграла, но сохранила лицо. Ей противопоставлен Роберт Кон – ее незадачливый воздыхатель. По понятием Кона он – победитель. Для того, чтобы победить не надо пытаться удержать счастье. Нужно быть готовым мужественно встретить то, что за пределами этого мгновения.
Ад Х лишен формы. В образах Х ада (Ницше) - дионисийское волнение и тотальное разрушение перед лицом бесформенности небытия, хаоса. Герой Х должен продемонстрировать форму, выдержку и стиль – когда все рушиться вокруг надо сохранить себя самого, свое лицо. Соблюдение формы позволяет эстетизировать или театрализовать отношения жизни и смерти, подчинить эти отношения порядку.
Коррида (война, охота, спорт) - наиболее эстетизированная форма игры со смертью. Такая тщательная забота о форме свидетельствует о недостатке содержания. Сохранить форму, себя самого, так как сам собой герой уже не является. Субстанциональная слабость героев Х, это позволит ему вновь обрести себя в момент гибели. Герой Х готов к тому, что смерть сыграет не по правилам, ударит оттуда, откуда не ждешь.
В 30 лет Х попытался обновить концепцию бытия «По ком звонит колокол» – попытка найти опору в коллективной, объединяющей идее «иметь или не иметь»
В романе «И восходит солнце» (1926, одновременное английское издание под название «Фиеста») писатель передал разочарование, боль и отчаяние «потерянного поколения» в годы послевоенного «процветания». Центральная этическая проблема Х. - как жить «в наше время» - остаётся для большинства его персонажей неразрешимой. В то же время в «фиесте» и в книге рассказов «Мужчины без женщин» (1927) четко определилось нравственное кредо Х. - мужество и достоинство человека в суровом испытании, величие духа, не сломленного в поражении. Роман «Прощай, оружие!» (1929) раскрывает откровенную враждебность войны человеку. Герои предстают как жертвы жестоких внеличных сил, которым Х. противопоставляет великое жизненное начало - любовь. Трагизм сочетается в книге с подлинной романтикой.
В 1-й половине 30-х гг. Х. переживает глубокий творческий кризис, пытается заново осмыслить пройденный путь и определить эстетические принципы своего творчества (авторские отступления в книгах «Смерть после полудня», 1932; «Зелёные холмы Африки», 1935; сборника рассказов «Победитель не получает ничего», 1933). Преодоление кризиса намечается в романе «Иметь и не иметь» (1937), где даны острогротескные зарисовки верхушки буржуазного общества США. В романе показана также обречённость борьбы в одиночку за свои права.
В испанской революции военный корреспондент Х. увидел новую для него революционно-освободительную войну и показал её героику, романтику и трагедию в репортажах, очерках и художественных произведениях, из которых крупнейшее - роман «По ком звонит колокол» (1940). Обращение к опыту гражданской войны сообщило хемингуэевскому роману более глубокую связь с историей и народом. Прежде, пройдя через испытания войны, герои Х. отказывались участвовать в общественной борьбе. Теперь его герой становится борцом-антифашистом, сознающим личную ответственность за судьбы всего человечества. Однако наряду с сильным жизнеутверждающим началом в романе снова дают о себе знать трагический стоицизм Х. и присущее ему представление об иронии жизни и истории.
После 2-й мировой войны 1939-45 в творчестве Х. наступает заметный спад. Он возвращается к уже исчерпанным темам, оказывается не в состоянии освоить новый жизненный материал (роман «За рекой, в тени деревьев», 1950; незавершенный роман «Острова в океане», опубликован 1970, рус. пер. 1971). Свою веру в человека писатель утвердил в повести-притче «Старик и море» (1952), ставшей своего рода итогом творчества Х. и поводом для присуждения ему Пулицеровской (1953) и Нобелевской (1954) премий.
Смерть, жестокость, насилие интересуют Х. прежде всего как типичные явления 20 в., порождающие важнейшие моральные проблемы современности. Писатель трагического мироощущения, Х. противопоставил несправедливости и хаосу окружавшей его жизни веру в нравственные силы человека и его способность к подвигу. В произведениях Х. претворились национальные (Марк Твен. Ш. Андерсон, Г. Стайн), западно-европейские (Стендаль, Г. Флобер, Г. Мопассан) и русская (И. С. Тургенев, Л. Н. Толстой, А. П. Чехов) литературные традиции. Х. создал один из характернейших стилей 20 в., которому присущи внешняя простота, строгая объективность, сдержанный лиризм и содержательный подтекст. Большое влияние на современную прозу оказали хемингуэевские интонации и диалог.
Мир был взбудоражен великолепной повестью «Старик и море», замысел которой вынашивался писателем еще с тридцатых годов.
Теперешний его герой стар и мудр. И хотя он совсем не похож на молодых людей из первых книг Хемингуэя, он сохраняет мужество в трудную минуту. «…Человек создан не для того, чтобы терпеть поражения. Человека можно уничтожить, но нельзя победить».
История о рыбаке Сантьяго, о его сражении с огромной рыбой превратилась под пером мастера в подлинный шедевр. В этой притче проявилась магия хемингуэевского искусства, его умение при внешней простоте сюжета удержать читательский интерес. Повесть на редкость гармонична: сам автор назвал ее «поэзией, переложенной на язык прозы». Главный герой не просто рыбак, похожий на многих кубинских рыбаков. Он Человек, сражающийся с судьбой.
Внешне конкретное, предметное повествование имеет философский подтекст: человек и его отношения со Вселенной. К раздумьям о смысле жизни располагает и сама ситуация, когда старый рыбак оказывается один на один с природой. Притчевый характер повести вписывался в общий контекст тогдашней американской литературы. В начале пятидесятых годов откровенно политизированные произведения «красного десятилетия» сменились книгами философско-аллегорическими, отошедшими от сиюминутной актуальности («Медведь» и «Притча» Фолкнера, «Заблудившийся автобус» Стейнбека, «Человек-невидимка» Эллисона, «Человек, который жил под землей» Райта).
Естественно, что столь многоплановая, насыщенная нюансами повесть вызвала самые разные толкования. Кем считать Сантьяго? Победителем или побежденным? Много было споров о том, пессимистично это произведение или, напротив, оптимистично. Однако из «открытого» финала ясно, что герой, как в классических трагедиях, остался несломленным. И тут весьма важен образ ученика старика, мальчика Манолина, он словно бы принимает из рук Сантьяго эстафету. Жизнь со всеми ее печалями и радостями продолжается.
«Старик и море» - это последний творческий взлет писателя. Повести присуждена престижная Пулитцеровская премия. Ее успех убедил наконец Нобелевский комитет в том, что Хемингуэй (чья кандидатура была в поле зрения комитета с конца 30-х годов) достоин Нобелевской премии, которую писатель и получил в 1954 году. В решении комитета отмечалось «яркое стилевое мастерство Хемингуэя, явившееся вкладом в современное повествовательное искусство».
Повесть «Старик и море», оказалась крупным событием литературной жизни и по уровню художественного мастерства, и по своей проблематике.
Эта небольшая по объему, но чрезвычайно емкая повесть стоит особняком в творчестве Хемингуэя. Ее можно определить как философскую притчу, но при этом образы ее, поднимающиеся до символических обобщений, имеют, подчеркнуто конкретный, почти осязаемый характер.
Можно утверждать, что здесь впервые в творчестве Хемингуэя героем стал человек-труженик, видящий в своем труде жизненное призвание.
В старике Сантьяго есть подлинное величие - он ощущает себя равным могучим силам природы.
Старик Сантьяго говорит о себе, что он рожден на свет для того, чтобы ловить рыбу. Такое отношение к своей профессии было свойственно и самому Хемингуэю, который не раз говорил, что он живет на земле для того, чтобы писать.
Сантьяго все знает о рыбной ловле, как знал о ней все Хемингуэй, многие годы проживший на Кубе и ставший признанным чемпионом в охоте на крупную рыбу. Вся история того, как старику удается поймать огромную рыбу, как он ведет с пей долгую, изнурительную борьбу, как он побеждает ее, но, в свою очередь, терпит поражение в борьбе с акулами, которые съедают его добычу, написана с величайшим, до тонкостей, знанием опасной и тяжкой профессии рыбака.
Море выступает в повести почти как живое существо. «Другие рыбаки, помоложе, говорили о море, как о пространстве, как о сопернике, порою даже как о враге. Старик же постоянно думал о море, как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные пли недобрые поступки,- что поделаешь, такова уж ее природа».
Его борьба с рыбой, вырастая, до апокалипсических масштабов, приобретает символический смысл, становится символом человеческого труда, человеческих усилий вообще. Старик разговаривает с ней, как с равным существом. «Рыба,- говорит он,- я тебя очень люблю и уважаю. Но я убью тебя прежде, чем настанет вечер». Сантьяго настолько органично слит с природой, что даже звезды кажутся ему живыми существами. «Как хорошо,- говорит он себе,- что нам не приходится убивать звезды! Представь себе: человек, что ни день пытается убить луну? А луна от него убегает».
Мужество старика предельно естественно - в нем нет аффектации матадора, играющего в смертельную игру перед публикой, или пресыщенности богатого человека, ищущего па охоте в Африке острых ощущений (рассказ «Недолгое счастье Френсиса Макомбера»). Старик знает, что свое мужество я стойкость, являющиеся непременным качеством людей его профессии, он доказывал уже тысячи раз. «Ну, так что ж? - говорит он себе.- Теперь приходится доказывать это снова. Каждый раз счет начинается сызнова: поэтому, когда он что-нибудь делал, то никогда не вспоминал о прошлом».
Сюжетная ситуация в повести «Старик и море» складывается трагически- Старик, по существу, терпит поражение в неравной схватке с акулами и теряет свою добычу, доставшуюся ему столь дорогой ценой,-но у читателя не остается никакого ощущения безнадежности и обреченности, тональность повествования в высшей степени оптимистична. И когда старик говорит слова, воплощающие главную мысль повести,- «Человек не для того создан, чтобы терпеть поражения. Человека можно уничтожить, по его нельзя победить», - то это отнюдь не повторение идеи давнего рассказа «Непобежденный». Теперь это не вопрос профессиональной чести спортсмена, а проблема достоинства Человека.
Повесть «Старик и море» отмечена высокой и человечной мудростью писателя. В ней нашел свое воплощение тот подлинный гуманистический идеал, который Хемингуэй искал на протяжении всего своего литературного пути. Этот путь был отмечен исканиями, заблуждениями, через которые прошли многие представители творческой интеллигенции Запада. Как честный художник, как писатель-реалист, как современник XX века, Хемингуэй искал свои ответы на главные вопросы века - так, как он их понимал,- и пришел к этому выводу - Человека нельзя победить.
Они, старик и мальчик, - старый и малый. В старости люди приближаются к детству, они так же беспомощны, как дети, они смиряются и становятся детьми Бога, то есть они и раньше были ими, но забывали каждый день надеяться только на Его милость. Мальчик в тексте - ученик старика. Сказки нужны старикам и детям. Старики рассказывают сказки, дети узнают законы мира в обобщенной сказочной форме. Старики уже знают эти законы, они их прожили, поэтому понимают сказки. Им уже не нужно знать что-то конкретное, а какое-то конкретное мастерство, - им нужно уже жить не для общества, а для Бога.
Имя старика - Сантьяго. Его имя тоже символично, хотя, с другой стороны, оно и делает его реальным, менее обобщенным “стариком”. Сантьяго: сант - святой, яго - эго (шекспировский Яго как суперэгоист). Сантьяго - святой человек. Произведение “Старик и море” - о том, как Сантьяго приближается к пути, который ведет к “святости”.
Только старики могут просить у моря, про себя называя его “la mar”, женского рода, ждать чуда и не удивляться неудачам. Море - это символ жизни, сама жизнь.
Старик уже не может сам бороться с морем, как те, которые считают море мужчиной и врагом. У него уже нет сил. Поэтому он считает море матерью (богиня-мать, рождающая и убивающая), женщиной, и просит у нее. Гордость старика не позволяет просить у мальчика, а только у нее, у матери, у женщины. И тот факт, что он просит, означает, что к нему уже начало приходить смирение.
Но гордость еще осталась в его душе - гордость своей силой, волей, выдержкой. Его лески висят прямее, чем у других, он не брезгует пить рыбий жир, он стесняется показать мальчику свою бедность, он пытается быть великим, как Ди Маджио.
Обращение к великому бейсболисту Ди Маджио служит и для старика, и для мальчика эталоном настоящего мужчины. Сантьяго соотносит себя с ним, когда хочет доказать «на что способен человек и что он может вынести».
В начале творческого пути Хемингуэй вырабатывает собственный кодекс восприятия мира и существования в дисгармоничной реальности, он акцентирует стоицизм человека в "жизни на краю". Герой кодекса мужественный, немногословный, способный стойко, достойно переносить и физическую боль, и удары судьбы
Центральным произведением раннего Хемингуэя был «И восходит солнце» (1926). Проблема "потерянного поколения" развернута в полную силу в романе Э. Хемингуэя "И восходит солнце» (в русском переводе - "Фиеста").
Он писал и о себе, вложив в образ Джейка Барнса свой личный опыт, многое пережитое им самим.
Одно время Хемингуэй решил отказаться от названия романа "Фиеста" и решил назвать его "Потерянное поколение", но затем передумал, поставил слова о "потерянном поколении" эпиграфом. Назвать роман он решил словами из второго эпиграфа - "И восходит солнце!".
Слова Гертруды Стайн: «Все вы - потерянное поколение», вынесенные в эпиграф книги, относятся к людям, утратившим свое место в жизни и пытающимся заполнить душевную пустоту флиртом, вином, зрелищами. Герой же ищет успокоение на лоне природы. Настоящими людьми ему представляются испанские крестьяне и мужественные матадоры, ведущие смертельные схватки с разъяренными быками. Бой быков для них не развлечение, а труд, искусство, борьба. Именно в них видит Хемингуэй воплощение извечности жизни, которое подчеркнуто и название книги, и вторым эпиграфом, заимствованным из Ветхого завета. Идея романа, по словам Хемингуэя, была в том, что «земля существует вечно». Писатель хотел сказать, что его герой Джейк Варне, изувеченный на войне и неспособный теперь участвовать в это вечном круговороте природы, изверившийся в людях, пытает найти силу и здоровье в общении с природой и близкими ему людьми.
Человек обязан и дальше жить полноценно. Последующие произведения, а это прежде всего повести и рассказы, содержат кодекс чести хемингуэйевского . Это жизнь с полной, отдачей сил в каждодневной, ежеминутной готовностью к смерти. Но человек не должен пребывать в ожидании смерти, он должен жить. Отсюда все эти мотивы большой охоты, большого спорта, бокса, корриды. Коррида это единоборство слабого человека и огромного сильного животного. Бык это жизнь, жизнь яростная, сильная, беспощадная, которая стремится тебя уничтожить. Слабый человек может устоять перед напором жизни, только борясь с ней на грани всех своих сил. Если матадор расслабился, начнет халтурить, то он погиб однозначно. Только на пределе своих возможностей можно выстоять.
В этом романе идет речь о мужестве и труде писателя Джейка Барнса, который ищет то, ради чего имеет смысл жить искалеченному войной человеку, и находит формулу: ты, "потерянное поколение", меня породило, я тебя и убью, показав тебя таким, какое ты есть.
В "Фиесте" вовсе не показана война, даже вспоминают о ней нечасто, между тем весь социально-психологический склад героев неотделим от военного опыта, от того воздействия, что оказал этот опыт на их судьбы.
Герои романа Хемингуэя вобрали в себя черты многих знакомых ему людей; в романе возник многоликий и прекрасный образ земли, образ Испании, которую он знал и любил.
Завершается роман изображением народного празднества - фиесты - в Испании. Фиеста - торжество жизни. Недаром сам стиль повествования, в тех его местах, где описывается стихия праздника, претерпевает значительные изменения: лаконизм уступает место фразе, текущей вольно и широко. Проясняется и смысл двойного названия романа. Возвышенная библейская величавость - "И восходит солнце" - соотносится с жизнью народа, взятой в момент половодья, в момент высшего проявления заложенных в ней сил, в момент фиесты.
Вместе с тем Хемингуэй, принадлежа «потерянному поколению», в отличие от Олдингтона и Ремарка не только не смиряется со своим уделом – он спорит с самим понятием «потерянное поколение» как с синонимом обреченности. Герои Хемингуэя мужественно противостоят судьбе, стоически преодолевают отчуждение. Таков стержень моральных поисков писателя – знаменитый хемингуеевский кодекс или канон стоического противостояния трагизму бытия. Ему следуют Джейк Барнс, Фредерик Генри, Гарри Морган, Роберт Джордан, старик Сантьяго, полковник – все настоящие герои Хемингуэя.
Хемингуэй - писатель трагического мироощущения, его часто называли пессимистом, хотя это в корне неверно. Характер хемингуэевского творчества можно скорее определить как трагический героизм. Он воспевает победу в самом поражении и вопреки ему утверждает и славит упорство человеческого духа.
В романе «Прощай, оружие!» (1929) Хемингуэй вновь возвращается к проблеме «потерянного поколения». В романе переплетаются 2 темы - войны и тема любви, обреченной на гибель. Лейтенант Фредерик Генри, американец, пройдя сквозь суровые испытания фронта, осознает всю бессмысленность бойни. Отрезвление, совпавшее с потерей любимой женщины Кэтрин, вызывает у него решение заключить «сепаратный мир». Понимая ошибочность своего участия в этой войне и то, что «цивилизованным» способом из нее не выйти, Генри решается на дезертирство. Он активно защищает свое право жить. Он дезертирует из армии, бежит от чудовищной подозрительности полевой жандармерии, расстреливающей всех, кто отбился от своих частей, от неразберихи и абсурда, блокирующих мысль. Нет больше гнева, отброшено чувство долга. Так лейтенант Генри покончил с войной. Однако она оставалась. Слова Кэтрин «Ведь мы с тобой только вдвоем против всех остальных в мире» передают суть этого протеста.
Смерть ребенка и Кэтрин подчеркивает полное крушение надежд Генри на счастье, на настоящую жизнь. Он все потерял, он герой «потерянного поколения». Но не только в этом смысл печального финала романа. Смерть Кэтрин означает и крушение того жизненного идеала, к которому стремился Генри после того, как он распрощался с оружием. Его попытка бежать от общества в мир личного счастья не удалась. Генри снова на распутье. И автор не знал, куда пойдет его герой. Не случайно он многократно переделывал заключительные строки романа.
Хемінгуей в повісті «Старий і море» створює реальний образ старого рибалки, що протягом трьох діб веде двобій з величезною рибою-мечем. Ця боротьба закінчується трагічно: знесилений рибалка змушений повернутися до берега лише зі скелетом здобичі, яку з’їли акули. І хоча це був, здається, останній шанс, бо вже багато днів у Сантьяго не було доброго улову, а останні події забрали багато сил старого, він все ж не здається і не впадає у відчай. Хлопчик, що допомагає старому, зі сльозами на очах обіцяє продовжувати рибалити з ним, він, як і всі жителі прибережжя, захоплюється мужністю Сантьяго, і хоч сам рибалка так не вважає, - для нього зразок людської мужності - бейсболіст Ді Маджіо, читач бачить, що справжнім героєм є старий Сантьяго - мужня духом Людина, що не підкорилася життєвим обставинам, фізичним стражданням, тривалим невдачам.
Здається, рибалка переможений, але в моральному плані - він переможець. Старий сам формулює «моральний кодекс», за яким він живе: «Людина створена не для поразки. Людину можна знищити, а здолати неможливо.» Цей кодекс він підтверджує власними діями, нескінченою боротьбою за існування, поєднуючи її з намаганням жити у злагоді з навколишнім світом.
Афоризми, які можна використати як епіграф до твору чи для визначення його основної думки.
- Максим Горький («Пісня про Сокола»): «Безумству храбрых поем мы славу. Безумство храбрых - вот мудростьжизни!»;
- Хемінгуей: «Мені ніколи не доводилось вибирати героїв, скоріше, герої вибирали мене. Як і багато моїх попередників, я захоплювався людьми сильними, які підкоряють собі обставини»;
- Жуль Ренар: «справжня мужність полягає в тому, щоб повестися мужньо саме тоді, коли мужність тебе покинула»;
- Гете: «Бути людиною - значить бути борцем».
Як бачимо, всі ці вислови підтверджують головну ідею повісті-притчі «Старий і море», а саме здатність людини чинити опір невблаганній природі, вистояти в нерівній сутичці навіть тоді, коли, здавалося б, надії вже немає. Також ці афоризми могли б бути епіграфами до самого твору, так і характеристикою, розкриттям тематики творів Ернеста Хемінгуєя. Ці вислови також доцільно використовувати учням під час написання творів за повістю письменника «Старий і море» на такі теми: «Особливий світ рибалки Сантьяго», «Старий рибалка - переможець чи переможений?», «Твори Хемінгуєя - це гімн волі і мужності людини». І закінчити свій виступ хотілося б словами Д. Затонського, які, на нашу думку, якнайкраще характеризують творчість Ернеста Хемінгуєя: «Сила книжок Хемінгуєя в чуйній і вимогливій людяності. Їм притаманна радість боротьби, боротьби за людину, яку можна вбити, але не можна здолати».
Сподобався твір? Збережи в закладках - » «Моральний кодекс» старого за повістю Е.Хемінгуєя . Це не складно, зате не втратиш!
В начале творческого пути Хемингуэй вырабатывает собственный кодекс восприятия мира и существования в дисгармоничной реальности, он акцентирует стоицизм человека в "жизни на краю". Герой кодекса мужественный, немногословный, способный стойко, достойно переносить и физическую боль, и удары судьбы
Центральным произведением раннего Хемингуэя был роман «И восходит солнце» (1926). Проблема "потерянного поколения" развернута в полную силу в романе Э.Хемингуэя "И восходит солнце» (в русском переводе - "Фиеста").
Он писал и о себе, вложив в образ Джейка Барнса свой личный опыт, многое пережитое им самим.
Одно время Хемингуэй решил отказаться от названия романа "Фиеста" и решил назвать его "Потерянное поколение", но затем передумал, поставил слова о "потерянном поколении" эпиграфом. Назвать роман он решил словами из второго эпиграфа - "И восходит солнце!".
Слова Гертруды Стайн: «Все вы - потерянное поколение», вынесенные в эпиграф книги, относятся к людям, утратившим свое место в жизни и пытающимся заполнить душевную пустоту флиртом, вином, зрелищами. Герой же ищет успокоение на лоне природы. Настоящими людьми ему представляются испанские крестьяне и мужественные матадоры, ведущие смертельные схватки с разъяренными быками. Бой быков для них не развлечение, а труд, искусство, борьба. Именно в них видит Хемингуэй воплощение извечности жизни, которое подчеркнуто и название книги, и вторым эпиграфом, заимствованным из Ветхого завета. Идея романа, по словам Хемингуэя, была в том, что «земля существует вечно». Писатель хотел сказать, что его герой Джейк Варне, изувеченный на войне и неспособный теперь участвовать в это вечном круговороте природы, изверившийся в людях, пытает найти силу и здоровье в общении с природой и близкими ему людьми.
Человек обязан и дальше жить полноценно. Последующие произведения, а это прежде всего повести и рассказы, содержат кодекс чести хемингуэйевского героя. Это жизнь с полной, отдачей сил в каждодневной, ежеминутной готовностью к смерти. Но человек не должен пребывать в ожидании смерти, он должен жить. Отсюда все эти мотивы большой охоты, большого спорта, бокса, корриды. Коррида это единоборство слабого человека и огромного сильного животного. Бык это жизнь, жизнь яростная, сильная, беспощадная, которая стремится тебя уничтожить. Слабый человек может устоять перед напором жизни, только борясь с ней на грани всех своих сил. Если матадор расслабился, начнет халтурить, то он погиб однозначно. Только на пределе своих возможностей можно выстоять.
В этом романе идет речь о мужестве и труде писателя Джейка Барнса, который ищет то, ради чего имеет смысл жить искалеченному войной человеку, и находит формулу: ты, "потерянное поколение", меня породило, я тебя и убью, показав тебя таким, какое ты есть.
В "Фиесте" вовсе не показана война, даже вспоминают о ней нечасто, между тем весь социально-психологический склад героев неотделим от военного опыта, от того воздействия, что оказал этот опыт на их судьбы.
Герои романа Хемингуэя вобрали в себя черты многих знакомых ему людей; в романе возник многоликий и прекрасный образ земли, образ Испании, которую он знал и любил.
Завершается роман изображением народного празднества - фиесты - в Испании. Фиеста - торжество жизни. Недаром сам стиль повествования, в тех его местах, где описывается стихия праздника, претерпевает значительные изменения: лаконизм уступает место фразе, текущей вольно и широко. Проясняется и смысл двойного названия романа. Возвышенная библейская величавость - "И восходит солнце" - соотносится с жизнью народа, взятой в момент половодья, в момент высшего проявления заложенных в ней сил, в момент фиесты.
Вместе с тем Хемингуэй, принадлежа «потерянному поколению», в отличие от Олдингтона и Ремарка не только не смиряется со своим уделом – он спорит с самим понятием «потерянное поколение» как с синонимом обреченности. Герои Хемингуэя мужественно противостоят судьбе, стоически преодолевают отчуждение. Таков стержень моральных поисков писателя – знаменитый хемингуеевский кодекс или канон стоического противостояния трагизму бытия. Ему следуют Джейк Барнс, Фредерик Генри, Гарри Морган, Роберт Джордан, старик Сантьяго, полковник – все настоящие герои Хемингуэя.
Хемингуэй - писатель трагического мироощущения, его часто называли пессимистом, хотя это в корне неверно. Характер хемингуэевского творчества можно скорее определить как трагический героизм. Он воспевает победу в самом поражении и вопреки ему утверждает и славит упорство человеческого духа.
В романе «Прощай, оружие!» (1929) Хемингуэй вновь возвращается к проблеме «потерянного поколения». В романе переплетаются 2 темы - тема войны и тема любви, обреченной на гибель. Лейтенант Фредерик Генри, американец, пройдя сквозь суровые испытания фронта, осознает всю бессмысленность бойни. Отрезвление, совпавшее с потерей любимой женщины Кэтрин, вызывает у него решение заключить «сепаратный мир». Понимая ошибочность своего участия в этой войне и то, что «цивилизованным» способом из нее не выйти, Генри решается на дезертирство. Он активно защищает свое право жить. Он дезертирует из армии, бежит от чудовищной подозрительности полевой жандармерии, расстреливающей всех, кто отбился от своих частей, от неразберихи и абсурда, блокирующих мысль. Нет больше гнева, отброшено чувство долга. Так лейтенант Генри покончил с войной. Однако она оставалась. Слова Кэтрин «Ведь мы с тобой только вдвоем против всех остальных в мире» передают суть этого протеста.
Смерть ребенка и Кэтрин подчеркивает полное крушение надежд Генри на счастье, на настоящую жизнь. Он все потерял, он герой «потерянного поколения». Но не только в этом смысл печального финала романа. Смерть Кэтрин означает и крушение того жизненного идеала, к которому стремился Генри после того, как он распрощался с оружием. Его попытка бежать от общества в мир личного счастья не удалась. Генри снова на распутье. И автор не знал, куда пойдет его герой. Не случайно он многократно переделывал заключительные строки романа.
37. Герои романов Ремарка как представителя «потерянного поколения».
«На западном фронте без перемен» - знаменитый роман Эриха Мария Ремарка, вышедший в 1929 году. В предисловии автор говорит: «Эта книга не является ни обвинением, ни исповедью. Это только попытка рассказать о поколении, которое погубила первая мировая война, о тех, кто стал её жертвой, даже если спасся от снарядов.»
Антивоенный роман повествует о пережитом и увиденном на фронте молодым солдатом Паулем Боймером и его фронтовыми товарищами в Первой мировой войне. Как и Эрнест Хемингуэй, Ремарк использовал понятие «потерянное поколение», чтобы описать молодых людей, которые из-за полученных ими на войне душевных травм, не в состоянии были устроиться в гражданской жизни. Произведение Ремарка таким образом стояло в остром противоречии к правоконсервативной военной литературе, превалировавшей в эпоху Веймарской республики и которая, как правило, старалась оправдать проигранную Германией войну и героизировать её солдат.
Ремарк описывает войну глазами простого солдата.
У Ремарка война для солдата – это прежде всего «свой» окоп или блиндаж, товарищи рядом и безымянные враги по другую сторону фронта, бомбежки, грязь. Они отупело переживают гибель других и страх собственной смерти. Бессмысленность окопноо существования заканчивается столь же бессмысленной смертью Пауля Боймера.
Итогом романа становится его название. Когда умирает герой романа, по радио передают стандартную сводку: «На Западном фронте без перемен».
Антимилитаристский пафос романа в целом был настолько очевиден и убедителен, что фашисты в 1930 г. сожгли книгу Ремарка.
В романе «Возвращение (1931) Ремарк говорит о судьбах «потерянного поколеия по окончании войны. Главный герой романа Эрнст Брикхольц продолжает линию Пауля Боймера, главного героя романа «На Западном фронте без перемен».
Как "приживаются" бывшие фронтовики и рассказывает роман "Возвращение".
И во многом похожий на автора герой-рассказчик Эрнс Биркхольц и его фронтовые друзья, вернувшиеся после войны домой, - это ставшие солдатами недоучившиеся школьники. Но хотя уже отстрелили оружейные залпы, в душах многих из них война продолжает свою опустошительную работу, и они бросаются искать укрытия, услышав визг трамвая, или идя по открытой местности. "Мы больше не видим природы, для нас существует только местность, пригодная для атаки или обороны, старая мельница на холме - не мельница, а опорный пункт, лес - не лес, а артиллерийское прикрытие. Всюду, всюду это наваждение..."
Но не это самое страшное. Страшно, что они не могут устроиться в жизни, найти средства существования. Одним еще надо доучиваться в школе, а у тех, кто работал до войны, места заняты, а других не найти.
Огромное впечатление производит на читателя демонстрация инвалидов войны, которые вопрошают на своих плакатах: "Где же благодарность отечества?" и "Инвалиды войны голодают!" Идут однорукие, слепые, одноглазые, раненые в голову, калеки с ампутированными ногами, дрожащие контуженные; катят в колясках инвалидов, которые отныне могут жить только в кресле, на колесах. До них никому нет дела.
Эрнест Биркхольц и его друзья участвуют в рабочей демонстрации, против которой выступили войска рейхсвера; они становятся свидетелями, как бывший командир их роты убивает своего бывшего солдата - их друга.
Роман "Возвращение" раскрывает историю распада фронтового товарищества. Для героев Ремарка дружба имеет некий внесоциальный, философский смысл. Это единственный якорь спасения героев, они и после войны продолжают хранить его. Распад "фронтовой дружбы" в романе показан как трагедия.
"Возвращение", как и "На Западном фронте без перемен", - антивоенное произведение, оба они являются романами-предупреждениями.
Меньше чем через два года после выхода "Возвращения" в свет в Германии произошло событие, ставшее не только национальной, но и мировой катастрофой: к власти пришел Гитлер. Оба антивоенных романа Ремарка были занесены в черные списки книг, запрещенных в нацистской Германии, и брошены 10 мая 1933 года вместе со многими другими неугодными гитлеровцам выдающимися произведениями немецкой и мировой литературы в огромный костер, зажженный в сердце Берлина.
Следующий роман, посвященный послевоенной судьбе «потерянного поколения», вышел в 1938 году. Это роман «Три товарища». Место действия - Берлин. Время действия - 1928 год. Три фронтовых друга пытаются совместно справиться с тяготами жизни времен экономического кризиса.
Хотя с того момента, как прозвучали последние выстрелы, прошло десять лет, жизнь еще пропитана памятью о войне, последствия которой сказывались на каждом шагу. Не зря ведь они, эти воспоминания, и самого автора привели к созданию этого знаменитого антивоенного романа.
Память о фронтовой жизни прочно входит в нынешнее существование трех главных героев романа, Роберта Локампа, Отто Кестера и Готфрида Ленца, как бы продолжается в нем. Это ощущается на каждом шагу - не только в большом, но и в малом, в бесчисленных деталях их быта, их поведения, их разговоров. Дымящиеся асфальтовые котлы напоминают им походные полевые кухни, фары автомобиля - прожектор, вцепляющийся в самолет во время его ночного полета, а комнаты одного из пациентов туберкулезного санатория - фронтовой блиндаж.
Напротив, и этот роман Ремарка о мирной жизни является таким же антивоенным произведением, как и два предыдущих. «Слишком много крови было пролито на этой земле!» - говорит Локамп.
Но мысли о войне относятся не только к прошлому: они порождают и страх перед будущим, и Роберт, глядя на младенца из приюта, горько иронизирует: «Хотел бы я знать, что это будет за война, на которую он поспеет». Эти слова Ремарк вложил в уста героя-рассказчика за год до начала второй мировой войны.
«Три товарища» - роман с широким социальным фоном, он густо «населен» эпизодическими и полуэпизодическими персонажами, представляющими различные круги и слои немецкого народа.
Заканчивается роман очень грустно. Пат умирает, Роберт остается один, единственная его поддержка - это бескорыстная, обретенная в окопах дружба с Отто Кестером. Будущее героев представляется совершенно бесперспективным.
Основные романы Ремарка внутренне связаны между собой. Это как бы продолжающаяся хроника единой человеческой судьбы в трагическую эпоху, хроника во многом автобиографическая. Как и его герои, Ремарк прошел через мясорубку 1-ой мировой войны, и этот опыт на всю жизнь определил роднящую их ненависть к милитаризму, к жестокому, бессмысленному насилию, презрение к государственному устройству, которое порождает и благословляет смертоубийственные бойни.
Кодекс нравственного стоицизма в повести Э. Хемингуэя
"Старик и море"
Трудно переоценить роль и значение «нравственного стоицизма» в творчестве Э. Хемингуэя, являющейся отражением замыслов автора, помогающей раскрыть творческий замысел писателя.
Как всякий крупный писатель, он искал и нашёл свой собственный путь в литературе. Одна из главных целей его была ясность и краткость выражения. Вокруг американского писателя Эрнеста Хемингуэя еще при жизни складывались легенды. Сделав ведущей темой своих книг мужество, стойкость и упорство человека в борьбе с обстоятельствами, заранее обрекающими его на почти верное поражение, Хемингуэй и в жизни стремился воплотить тип своего героя. Охотник, рыболов, путешественник, военный корреспондент, а когда возникала необходимость то и солдат, он выбирал во всем путь наибольшего сопротивления, самого себя испытывая "на прочность", порой рисковал жизнью не ради острых ощущений, но потому, что осмысленный риск, как он считал, подобает настоящему мужчине.
Какие бы темы и сюжеты ни осваивал Хемингуэй, он, по сути, неизменно оставался в кругу основополагающих нравственно-этических категорий: человеческое достоинство, честь, мужество, любовь. Писатель исповедовал философию своеобразного стоицизма, бесстрашия перед ударами судьбы, мужество в самых бедственных обстоятельствах (graceunderpressure).
Таков хемингуэевский нравственный кодекс. Главные персонажи его книг - «герои кодекса», как их стали называть, от юного Ника Адамса и до рыбака Сантьяго - отразили диапазон жизненного опыта писателя. Матадоры, охотники, рыбаки, туристы, солдаты на войне - все они несли в себе базовые характеристики «кодекса» Хемингуэя. Но как художественные образы они не были, конечно, идентичны самому их создателю.
В начале творческого пути Хемингуэй вырабатывает собственный кодекс восприятия мира и существования в дисгармоничной реальности, он акцентирует стоицизм человека в "жизни на краю". Герой кодекса мужественный, немногословный, способный стойко, достойно переносить и физическую боль, и удары судьбы
Хемингуэй - писатель трагического мироощущения, его часто называли пессимистом, хотя это в корне неверно. Характер хемингуэевского творчества можно скорее определить как трагический героизм. Он воспевает победу в самом поражении и вопреки ему утверждает и славит упорство человеческого духа.
Произведения 20-30-х годов Хемингуэя наполнены острым ощущением трагизма. Неизгладимый след в его душе, никогда не закрывающуюся сердечную рану, пронизанную горькой болью, оставили события, свидетелем которых он явился в юности: это и первая мировая война, и тяжелейшие страдания мирного населения. Хемингуэй часто вспоминал о том, что наблюдал, будучи европейским корреспондентом канадской газеты, освещавшей события греко-турецкой войны. Эти ужаснейшие страдания народа повлияли на его мироощущение. "Я помню, - писал Хемингуэй, - как я вернулся домой с Ближнего Востока с совершенно разбитым сердцем и в Париже старался решить, должен ли я посвятить всю свою жизнь, пытаясь сделать что-нибудь с этим, или стать писателем. И я решил, холодный, как змий, стать писателем и всю свою жизнь писать так правдиво, как смогу".
Обречённая на неудачу погоня за ускользающим счастьем, разбитые вдребезги мечты и надежды, потеря внутреннего равновесия, трагичность человеческой жизни, - вот, что видел Хемингуэй в окружающей мрачной действительности.
Человек живет в мире жестокости, он одинок и беззащитен, его душевные связи с другими людьми, даже с самыми близкими, зыбки и непрочны".
В этом трагическом, обреченном мире необходимо было найти хоть какой-то якорь, хотя бы соломинку, за которую можно уцепиться. Хемингуэй нашел такой якорь в выработанном им в те годы " кодексе нравственного стоицизма". Смысл этого кодекса заключается в следующем: раз уж человек в этой жизни обречен на поражение, на смерть, то единственное, что ему остается, чтобы сохранить свое человеческое достоинство, это быть мужественным, но поддаваться обстоятельствам, какими бы страшными они ни были, соблюдать правила "честной игры".
В стремлении правдиво, максимум реалистично отобразить жизнь видел Хемингуэй высшую задачу писателя, его призвание. Он верил, что только правдой можно помочь человеку. И эту истину человек может найти в борьбе с природой. Природа несёт в себе эмпирическое начало, значит, чиста, непорочна, вечна и незыблема.
Принцип решения кодекса «нравственного стоицизма» в произведении решен неоднозначно. Перед нами предстают увеличенные до размеров абстрактных символов два неизменных борца и извечных врага: Человек и Природа. Их столкновение не может привести к победе той или иной стороны. Повесть завершается победой природы над человеком. Победа в самом поражении, - вот девиз этой многовековой борьбы. Но исход борьбы предрешён заранее, и именно поэтому в человеческой жизни есть смысл, и именно поэтому старик Сантьяго борется, проявляя нечеловеческую стойкость и выдержку.
Кубинец любит рыбу всем сердцем. "Ты убил рыбу не только для того, чтобы продать ее другим и поддержать свою жизнь, - думал он. - Ты убил ее из гордости и потому, что ты - рыбак. Ты любил эту рыбу, пока она жила, и сейчас любишь. Если кого-нибудь любишь, его не грешно убить. А может быть, наоборот, еще более грешно?"
Стойкость в схватке проявляет не только рыбак, но и Природа в образе рыбы. Но ещё до встречи с рыбой пред нами предстаёт образ птицы, борьба которой бессмысленна. Он предваряет, являясь прологом, провозвестником, поражение старого рыбака. Сантьяго, понимает и осознаёт всю тщету усилий птицы: "Там, видно, большая стая макрели, - подумал старик. - Они плывут поодаль друг от друга, и у рыбы мало шансов спастись. У птицы же нет никакой надежды ее поймать. Летучая рыба слишком крупная для фрегата и движется слишком быстро".
Не сложно заметить, что по мере того, как от рыбы кровожадные акулы отрывают по кусочку, силы старика убавляются, иногда кажется, что акулы поедают старика, а не рыбу. То есть рыба и старик - одно целое и неделимое, братья близнецы, двойники, чувствующие на расстоянии друг друга. Когда старик убивает акул, борется с ними, он с удовольствием представляет, как бы легко в океанской пучине рыба расправилась бы с кровожадными galahos.
Тема рока в повести переплетается с темой мужества, уже с самого начала от рыбака отвернулась удача, но он упрямо выходит в море каждый день: "Старик рыбачил один на своей лодке в Гольфстриме. Вот уже восемьдесят четыре дня он ходил в море и не поймал ни одной рыбы. Первые сорок дней с ним был мальчик. Но день за днем не приносил улова, и родители сказали мальчику, что старик теперь уже явно salao, то есть "самый что ни на есть невезучий", и велели ходить в море на другой лодке, которая действительно привезла три хорошие рыбы в первую же неделю".
Кроме маленького Манолина, никто уже и не верит в успех старого рыбака, за много недель не сумевшего поймать ни одной рыбы. В разговоре с мальчиком Сантьяго остро чувствует свою обделённость подарками судьбы, понимает это и мальчик, поэтому между ними естественно возникает разговор о лотерее, где старик, явно пытается умилостивить богов и вселить в сердце веру в завтрашний успех, ведь слишком много поставлено на карту. Рыбак живёт в крайней бедности, у него не только нет еды, хорошей одежды, постельных принадлежностей (он спит на газетах), он даже продал свою сеть! А ведь сеть для такого человека, как он, по меньшей мере то же, что распятие для верующего человека. Чтобы подбодрить себя, он заводит разговор о покупке лотерейного билета, подчёркивая, что восемьдесят пять - это счастливое число, одновременно подсознательно пытаясь себя застраховать на случай неудачи.
Стойкость рыбака бросает вызов судьбе, обречённость, вера в предопределённость судьбы, уныние не в характере героя, но рок редко бывает снисходительным к людям, у которых нет в душе смирения, поэтому, одаривая, судьба, как бы смеясь, всё забирает из рук счастливца, и именно поэтому исход борьбы предрешён.
Мужество рыбака не одноразовое, он часто бывал стойким к жизненным трудностям и в прошлом, когда восемьдесят семь дней (три месяца!) не привозил домой улова. Старика поддерживает и утешает мальчик, искренне привязанный к своему учителю и наставнику. Когда у Сантьяго в иные минуты возникает нечто похожее на отчаяние, Манолин вновь вселяет в сердце старика веру в будущее, терпение и стойкость, подобно тому, как умелый садовод привязывает растение, отягощённое зрелыми плодами, к палке, помогающей ему не сломить свой хрупкий стебель. Когда мальчик радостно оказывает помощь старому товарищу, сердце Сантьяго оживает, подобно тому, как оживают паруса корабля, попавшего в штиль, когда их наполняет свежий бриз.
Снова он уходит в море, отдалившись от берега на опасное расстояние. Солнце стояло в зените, был полдень 85-го дня, в это время он понял, что к одному из зелёных удилищ на глубине в сто морских саженей подошла рыба. Наконец ему удалось подцепить огромное морское чудовище, с этого момента начинается борьба не на жизнь, а на смерть. Рыба тащит судно за собой, проходят часы, и трое суток длится битва между этими двумя удивительными противниками.
Формула стойкости старика и рыбы выражается в словах "Бороться до самого конца". Эта мысль подтверждается следующими строками повести: " - Рыба, - позвал он тихонько, - я с тобой не расстанусь, пока не умру.
"Да и она со мной, верно, не расстанется", - подумал старик и стал дожидаться утра".
Мы видим, что мужество рыбака идёт от самых глубин сердца, оно истинное, природное, естественное; и соперник старика - рыба отчаянно, изо всех сил борется за свою жизнь до самого конца. Именно судьба назначила им сражаться столь яростно, смерть одной даст жизнь другому. Эта цепочка существует многие и многие века, с тех пор, как человек убил на охоте своё первое животное, и эту связь не разорвать, она будет существовать вечно или, во всяком случае, пока один борец не уничтожит другого; и не факт, что мы выйдем победителями из этой многовековой схватки.
Рыбак, любящий пофилософствовать и поболтать с собой в иные минуты, сам осознаёт переплетение судьбы своей и рыбы: "Ее судьба была оставаться в темной глубине океана, вдали от всяческих ловушек, приманок и людского коварства. Моя судьба была отправиться за ней в одиночку и найти ее там, куда не проникал ни один человек. Ни один человек на свете. Теперь мы связаны друг с другом с самого полудня. И некому помочь ни ей, ни мне".
Когда рыба испытывает боль, страдает и старик: "В это мгновение рыба внезапно рванулась и повалила старика на нос; она стащила бы его за борт, если бы он не уперся в него руками и не отпустил бы лесу.
Когда бечева дернулась, птица взлетела, и старик даже не заметил, как она исчезла. Он пощупал лесу правой рукой и увидел, что из руки течет кровь.
Верно, рыбе тоже стало больно, - сказал он вслух и потянул бечеву, проверяя, не сможет ли он повернуть рыбу в другую сторону. Натянув лесу до отказа, он снова замер в прежнем положении.
Худо тебе, рыба? - спросил он. - Видит бог, мне и самому не легче". Теперь их судьбы связаны тончайшей незримой нитью, умирает рыба, и старик приплывает еле живой после сверхчеловеческого напряжения, испытанного им в борьбе, и если бы рядом с ним не было заботливого, преданного, бескорыстного друга, - как знать, не были бы последствия ещё печальнее и необратимее.
Когда стальной крючок вонзился в пасть рыбы, именно с этого момента бечёва связала их жизни, как незримая пуповина, она является неким символом космического баланса, гарантом того, что одна чаша весов не перевесит другую. Нечто похожее на "око за око, зуб за зуб", только гораздо более бесстрастное.
Но в отличие от бессловесной твари у старика есть сознание, благодаря которому он мысленно (или вслух) делает волевые установки, то есть, подобно опытному гипнотизёру, влияет на собственное подсознание. Это такие меткие, точные формулы, как, например:
"Но ты не расстанешься с ней до конца";
"Если она [рука] мне уж очень понадобится, я её разожму, чего бы мне это ни стоило ";
"Но я убью тебя прежде, чем настанет вечер";
"Если она терпит, значит, и я стерплю";
"Но я её всё равно одолею…".
Ярким примером стоицизма является эпизод решающей битвы. К схватке оба борца подходят истощёнными, измученными до крайней степени. Старик уже давно не спал, ел одну сырую рыбу, да и то уже давно, целый час перед глазами рыбака прыгали чёрные пятна, не предвещавшие ничего хорошего, он ослаб, ослаб настолько, что в его душе поселились сомнения насчёт того, выйдёт ли он победителем из последней битвы. И тогда он обращается к высшим силам, к богу с просьбой о помощи. Возможно, в глубине души он полуосознаёт то, что рыба-тварь бессловесная, и не может ни о чём просить творца, мы бы назвали это приёмом нечестной игры, если бог, конечно, существует, что весьма сомнительно. Сантьяго в минуты смертельной опасности старается заручиться поддержкой бога, подобно любому человеку, когда ему чересчур трудно, и смерть за его спиной так близка, что он чувствует её злорадное, зловонное дыхание на своём истощённом непосильной ношей плече.
Но и рыба измучена не меньше. Несколько мучительнейших суток она не ела, не отдыхала, она без устали плыла, а ещё она была испугана, и её, без сомнения, пугала страшная неизвестность. Ей прежде всего надо уйти от опасности, поэтому она плывет без устали, чтобы не умереть. Но, в конце концов, когда плыть уже больше не имеет смысла, когда со всей очевидностью перед рыбой встаёт опасность другой смерти - смерти от голода - тогда она понимает, что надо избавиться от мучений, надо бороться. Именно в тот момент марлин всплывает на поверхность моря.
Борьба между ними не может носить в себе отпечаток обыденности, она требует сосредоточения всех жизненных сил, она требует силы, стойкости и мужества, которые под стать либо античным героям, либо богам. Старику плохо, но большой рыбе ещё хуже, всегда в мире найдутся несколько человек, которым в данный момент тяжелее, чем тебе, но ведь они не сдаются, каждый борется за жизнь, стремится победить! Вот как описывает это Хемингуэй:
"Он собрал всю свою боль, и весь остаток своих сил, и всю свою давно утраченную гордость и кинул их на поединок с муками, которые терпела рыба, и тогда она перевернулась на бок и тихонько поплыла на боку, едва-едва не доставая мечом до обшивки лодки; она чуть было не проплыла мимо, длинная, широкая, серебряная, перевитая фиолетовыми полосами, и казалось, что ей не будет конца.
Старик кинул лесу, наступил на нее ногой, поднял гарпун так высоко, как только мог, и изо всей силы, которая у него была и которую он сумел в эту минуту собрать, вонзил гарпун рыбе в бок, как раз позади ее громадного грудного плавника, высоко вздымавшегося над морем до уровня человеческой груди. Он почувствовал, как входит железо в мякоть, и, упершись в гарпун, всаживал его все глубже и глубже, помогая себе всей тяжестью своего тела".
Ударом гарпуна старик разит её прямо в сердце.
В конце от марлина остаётся лишь обглоданный остов, печальное свидетельство поражения, - то единственное, что рыбаку удается дотащить до берега. Но встречающие его люди понимают, что он, не смотря ни на что, одерживает моральную победу. Только воистину великий человек, отрешившийся от всего земного способен принести эту жертву, в очередной раз, стиснув зубы, проявив невиданное мужество.
Мужество старика предельно естественно - в нем нет аффектации матадора, играющего в смертельную игру перед публикой, или пресыщенности богатого человека, ищущего па охоте в Африке острых ощущений (рассказ "Недолгое счастье Френсиса Макомбера"). Старик знает, что свое мужество и стойкость, являющиеся непременным качеством людей его профессии, он доказывал уже тысячи раз.
"Старик и море" - гимн мужеству и стойкости человека: кубинский рыбак, который был прообразом героя знаменитой книги Эрнеста Хемингуэя "Старик и море", умер в возрасте 104 лет. И Хемингуэй так описывал его: "Все у него было старое, кроме глаз, а глаза были цветом похожи на море, веселые глаза человека, который не сдается".
