Странные обычаи христиан. Что такое церковный обряд в православии

В так называемых «христианских» странах существует немало странных обычаев и привычек, порождённых ложной религией и присущей ей энергией невежества. Эти обычаи и привычки, с точки зрения здравого смысла, просто глупы, и «христианам» следовало бы задуматься: стоит ли продолжать всем этим заниматься.

Что мы имеем в виду под странными обычаями? Например, каждый год на «Рождество» и «Новый Год» в «христианских» странах вырубаются сотни миллионов елей. Эти ёлки украшают дома «христиан», а после окончания рождественских праздников все они выбрасываются. И это происходит каждый год! Это делается «христианами» для празднования «дня рождения» Иисуса Христа! Зачем каждый год для празднования «дня рождения» Спасителя губятся миллионы жизней? Лично мне это непонятно. А вам это понятно?

Ну подумайте сами, дорогой читатель: неужели Иисус Христос и Отец Его Небесный одобряют этот странный обряд - вырубать деревья не для хозяйственных нужд, а – просто для забавы? Объяснение этому у «христианских» пастырей примерно такое: «Рождество Христово - это день рождения Мессии, даровавшего нам вечную жизнь. Ёлка, как вечно зелёное растение, и символизирует эту вечную жизнь. Поэтому мы устанавливаем это дерево у себя дома в праздник Рождества Христова». Но даже если ёлка символизирует в сознании «христиан» вечную жизнь, зачем же тогда убивать этот символ вечной жизни? Может быть, пусть бы оно себе зеленело и символизировало вечную жизнь где-нибудь в лесу? Как можно праздновать вечную жизнь, губя миллионы жизней беззащитных деревьев?

Ещё одна массовая атака на деревья происходит у «христиан» в так называемое «вербное воскресенье», когда празднуется торжественный въезд Христа в Иерусалим перед Его распятием. Как известно из Евангелия (Мф. 21: 8), по пути следования Христа, когда Он въезжал на осликах1 в Иерусалим, люди постилали свои одежды, а другие резали ветви деревьев и постилали по пути следования Иисуса. Но этот въезд Христа в Иерусалим состоялся всего один раз в этом Творении, и один раз люди резали ветви, чтобы чествовать Мессию, явившего много чудес. Но «христиане», чтобы отпраздновать это событие, ломают ветки деревьев каждый год на протяжении многих веков! Представляете, сколько деревьев уничтожается и повреждается «христианами» во время двух этих праздников - «Рождества» и «вербного воскресенья»?

На примере этих двух «христианских» праздников и присущих им обычаев, мы снова можем увидеть некоторую перевёрнутость мышления псевдо-христиан. Отмечая определённые даты жизни Спасителя, пообещавшего им вечную жизнь, «христиане», что называется, «сеют» вокруг смерть. Хотелось бы призвать «христиан» задуматься над этим и прекратить бессмысленное уничтожение и издевательство над деревьями. Если вы действительно любите Бога, то вы должны любить и всё живое. Разве это Святой Дух побуждает вас вырубать ёлки и ломать ветки? Многие скажут: «А я сам и не рубил, я купил ёлку». Но ведь, покупая, вы создаёте спрос, рождающий и предложение. Таким образом, покупая ёлку в этом году, вы делаете заказ на дальнейшую вырубку елей на следующий год. Если вы хотите послужить Богу и снискать Его милость, откажитесь от ёлки! Вот увидите: ваш праздник не станет от этого менее радостным. В конце концов, на первых порах, если эта ёлка уже вошла в привычку, можно заменить её на пластмассовую. А насладиться запахом хвои можно и в лесу, причём - насладиться запахом хвои не мёртвой, а живой ёлки…

Ещё один феномен извращённого мышления так называемых «христиан» - это поклонение страдающему, истекающему кро­вью и умирающему на кресте Иисусу Христу. Это выражающееся в многочисленных про­поведях на эту тему, в сочинении песен об окровавленном Иисусе, в ношении нательных крестиков с изображением умирающего Христа, в изображении сцены распятия на живописных полотнах, в скульптурных изваяниях, в размещении креста с распятым Госпо­дом в жилищах и т.п. В «православных» храмах, например, кроме напрестольного креста, часто можно увидеть целую скульптурную композицию, изображающую сцену распятия.

Это культивирование изо­бражения распятого Мессии - либо чудовищное лицемерие, либо психическое отклонение, близкое к душевной болезни. Если так называемые «христиане» носят крестики с изображением страдаю­щего и умирающего Христа и изображают эту сцену в многочисленных живописных, графических и скульптурных произведениях, значит, им нравятся Его страдания, не так ли? Возникает вопрос: как так называемые «христиане» относятся к Иисусу Христу? Кто Он для них: друг или враг? Могут ли нор­мальному человеку нравиться страдания друга? Конечно же нет! Если вы любите чьи-то страдания, значит, это ваш враг. Если вы упиваетесь крестной смертью Христа, значит, вы ненавидите Его. Таким образом, псевдо-хри­стиане, изме­нившие законы Бога, сами свидетельствуют против себя: культивируя изображение распятого Христа и тщательно «мусоля» эту тему, они ведут себя как Его враги.

Носить с собой или демонстрировать «свидетельство о смерти» врага было в обычае у североамериканских индейцев и до сих пор сохранилось в некоторых диких племенах. Скальпами убитых врагов украшали жилища, одежду и оружие. Череп врага, разукрашенный перьями казуара - предмет поклонения каннибалов Папуа Новой Гвинеи. Некоторым лю­дям могут нравиться страдания врага. Но нормальный человек, хотя, может быть, и будет удовлетворён смертью своего врага, т.к. это избавляет его от опасности, не станет всё время думать об этом. Постоянно упиваться всеми пе­рипетиями мучительной смерти своего врага может только человек с демониче­ской природой, жестокий, с сади­стскими наклонностями, психически нездоро­вый. Культивируя поклонение не живому, не чудотворящему, не проповедующему, не воскресшему, а именно распя­тому на кресте Спасителю, «христиане» ведут себя не как друзья, а как ду­шевнобольные враги Иисуса Христа.

Если бы эти псевдо-христиане были друзьями Иисуса, они бы не культивировали изображения сцены Его распятия. Если же «христианам» так нравится сцена страданий и смерти Христа, значит, они - Его враги. «Православные» и «католики» своей религией насаждают идею о том, что Божий Посланник отменил закон Бога, пославшего Его. Это клевета на Христа и на Бога, и этой клеветой, так же как и культивированием изображения распятого Христа, псевдо-христиане свидетельствуют о том, что они - враги Бога и Его Посланника.

Смерть на кресте в древнем мире считалась позорной смертью. Для истинных христиан, на­верное, было бы более естественно культивирование изображения живого или воскресшего Иисуса - как символ победы истинной веры над смертью. Но псевдо-христиане одержимы идеей выставить на всеобщее обозрение именно распятого, истязаемого или умершего Иисуса Христа.

В глазах представителей других религий так называемое «христианство» действительно выглядит либо смешно, либо очень странно: «христиане», глядя «со стороны», - это люди, поклоняющиеся распятому, страдающему и умирающему божеству. Что же может им дать такое божество, которое само нуждается в помощи? Так называемая «смерть» Христа - мимолётная иллюзия, о чём написано даже в Коране, но так называемые «христиане» пытаются увековечить «смерть» Христа, представляют её главным евангельским событием.

Те, у кого погиб друг или родственник, знают, как неприятно вспоминать, а тем более – говорить о его кончине. Вспоминают обычно сцены из жизни друга, а не обстоятельства его смерти. Но «православные» и «католики» ведут себя иначе - как будто ра­дуются смерти Христа: носят распятия у себя на груди, мо­лятся перед ними и целуют их. Кроме того, о распятом и истекающем кровью Христе «хри­стиане» сочиняют песни и стихи. Мне доводилось слышать, по крайней мере, две кассеты с преобладанием песен на эту тему: унылый и тоскливый альбом некого «православного» инока и просто «истекающий кровью Христа» альбом не­кого адвентиста седьмого дня. А таких «произведений» существует великое множество. Всё это - либо чудовищное лицемерие, либо явное психическое отклонение, являющееся одним из плодов лжерелигии.

Само поклонение кресту, целование креста, принятое, например, у «православных», - это ведь, по сути, поклонение орудию истязаний и убийства Господа. При помощи креста, орудия мучительной смерти, римляне, по просьбе фарисеев, убили Иисуса Христа, а псевдо-христиане теперь поклоняются этому орудию пыток. Разве это не странно? Помимо странности, поклонение материальным предметам или символам и вера в их чудодейственную силу являются фетишизмом, или идолопоклонством. Псевдо-христиане считают крест святым символом. Но каковы многовековые плоды этого поклонения кресту? Сколько злодеяний, краж и убийств было совершено людьми с крестиками на шеях? Сколько войн было развязано правителями государств с крестами на знамёнах и гербах? Разве мало крови было пролито армиями с крестами на щитах и доспехах? Очевидно, что приписывание особой святости геометрической фигуре - явное язычество и не свидетельствует о большом уме.

Ещё одно извращение, ещё более непонятное, принято, в основном, у «като­ликов»: большое «распятие»2 вешают над брачным ложем. Этот странный обычай отражён во многих художественных фильмах, и иначе как кощунством это не назовёшь. Вы­глядит это примерно так: «Ты, Господи, продолжай страдать и умирать в муках на кресте за наши грехи, а мы тут пока займёмся сексом». В сексе, конечно, ничего пло­хого нет, ибо Господь сказал: «плодитесь и размножайтесь» (Быт. 1: 22), но зачем же в том месте, где вы обычно этим за­нимаетесь, вешать изображение распятого, истекающего кровью и умирающего Посланника Бога? Какая связь между распятым Иисусом и сексом? Об этом, наверное, нужно спро­сить у «католиков».

Зачем бесконечно воспроизводить сцену распятия в тысячах экземплярах, в нательных крестиках и напрестольных крестах, в картинах, в песнях и стихах? Сцена распятия - лишь эпизод из жизни Спасителя. И, хотя это великое жертвоприношение было очень важным, сцены истязаний, распятия и смерти Христа должны вызывать у истинного христианина горечь, это должно быть неприятно тому, кто действительно любит Господа. Но «православные» и «католики» ведут себя так, как будто им приятно созерцать страдания Христа. Они как будто стремятся продлить эту сцену, запечатлеть и уве­ковечить её в своих крестиках и иконках. Это извращение является следствием пренебрежительного отношения псевдо-христиан к заповедям Бога. Заканчивая эту тему, следует также отметить, что ни в одной другой религии на Земле вы не увидите такого повышенного, просто патологического, интереса к моменту смерти её основателя, как это можно наблюдать у так называемых «христиан».

Есть ещё и много другого в «православии» и «католицизме», что нормальный человек не может принять, не поморщившись. Например, как можно относиться к принятому в «православии» це­лованию икон, крестов и костей мертвецов (мощей «святых»), а также - к цело­ванию руки священника? Целование икон, крестов и мощей - это правила примитивного фетишизма, поклонения праху земному. Целование же руки священника - просто какое-то извращение.

Странный обычай целовать руку священника после исповеди или даже при встрече принят в «пра­вославной» церкви. Лично у меня этот ритуал вызывает естественное отвращение, и, «с чисто человеческой точки зрения», это кажется просто ка­ким-то извращением: ну «с какого перепугу» я должен целовать волосатую руку какого-то бородатого мужика в рясе? Это не только неприятно, но и унизительно. Кто он такой, этот священник, чтобы так возноситься над своими «прихожанами»? Должен ли человек, тем более - верующий, так унижаться перед другим человеком?

Лизнуть руку своего хозяина было бы естественно для преданной собаки, но когда такое происходит между людьми - это унижение человеческого достоинства. У собаки просто нет иного способа выразить свою преданность человеку, но у человека есть и другие способы выражения преданности или благодарности. Так зачем же уподобляться немой твари? Человека, заставляющего других людей целовать ему руку, следует признать демоном. И нам хотелось бы спросить «православных христиан»: неужели вам нравится этот обычай? Думаю, что естественное отвращение к этому странному обычаю исходит от Бога, ибо Он - Хозяин наших чувств. То же выражение собачьей преданности «донам» и «падре», выражающееся в целовании рук, встречается у «католиков».

Бог создал мужчину с естественной потребностью целовать женщин. Механизм физического притяжения полов создан Богом для размножения и возможности выражать любовь к лицу противоположного пола. Какая-либо телесная близость с лицом одного с ним пола является противоестествен­ной для нормального человека. Но «православные» священники, придумавшие нелепый обычай целовать руку священника, заставляют «православных» мужчин поступать против установленного Богом порядка. Это нелепое правило превращает «прихожан» в извращенцев и грешников, а также унижает их достоинство.

Губы, несмотря на то, что они находятся на видной части тела, - довольно-таки интимная часть человеческого тела. Губами человек прикасается к тому, что он любит: к любимой пище и питью, к телу любимого человека, естественно - противоположного пола. Поцелуй является выражением любви. Для муж­чины естественно целовать только тело женщины. Но целовать тело священника, как того требуют «православные» каноны, для мужчины - извращение, а для жен­щины - грех. Мужчина, целующий руку священника, вынужден ставить себя в положение гомосексуалиста, а это, как известно, осуждается Библией (Лев. 20: 13; Рим. 1: 27). Женщина же, целующая руку священника, совершает грех прелю­бодеяния, ибо она имеет право целовать только своего мужа, детей и близких родственников. Поцелуй мужчиной женской руки - естественное выражение его отношения к ней как к представительнице прекрасного пола. В этом поцелуе - признание её красоты и выражение трепетного отношения мужчины к этой божественной красоте. Целование же женщиной руки мужчины, которое можно наблюдать в псевдо-христианских конфессиях, - это явное извращение.

Такое чинопочитание священников противоречит учению Христа, Который говорил: «кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою» (Мф. 20: 26); «все же вы - братья» (Мф. 23: 8). Следовательно, священники, допускающие такое раболепное к себе отношение, являются лжепророками и антихристами, что уже убедительно доказано Нами в предыдущих главах. Люди, называющие себя христианами и допускающие, чтобы другие раболепно целовали им руку, - это наглые лицемеры и демоны, которых ждёт суровое наказание. Единственное спасение для них - отречься от той лицемерной лжерелигии, с помощью которой они всю жизнь обманывали наивных «прихожан», покаяться и обратиться к истинной вере.

Мне, честно говоря, непонятны и «православные» обычаи, предписывающие целовать иконы, кресты, мощи «святых» и т.д. Если «христиане» этими поцелуями хотят выразить любовь, то в Библии нет заповеди, предписывающей любить материю, или прах земной, которым и являются деревянные доски, кресты и кости умерших людей. Это не имеет никакого отношения к истинному монотеизму. Всё это какие-то нелепые формы язычества, идолопоклонства.

Таким же нелепым мне кажется обряд так называемого «христосования», ко­гда на Пасху люди говорят: «Христос воскресе!» и целуются «с каждым встреч­ным и поперечным». Да, Христос призывал нас любить своих ближних, и даже - вообще всех живых существ. Но это не означает, что мы должны со всеми вступать в интимную связь. Почему любовь, как считают многие «христиане», должна непременно выражаться в поцелуях? Разве нельзя проявить любовь и без этого? Разве не показано в Евангелии, что поцелуй ничего не значит? Ведь Иуда Искариот тоже поцеловал Христа, когда предавал Его. То же самое делают и псевдо-христиане: они лицемерно целуют изображения умирающего Христа и при этом делают совершенно противоположное тому, чему Он учил.

Любовь должна пребывать в сердце и выражаться в добрых делах. Кроме эро­тической, любовь может быть родительской, братской, космической, божествен­ной… Поцелуи естественны для эротической любви. Какие-то симво­лические поцелуи могут быть характерны также для отношений с родителями, близкими родственниками, близкими друзьями противоположного пола (поцелуи «в щёчку» и целование мужчиной женской руки). Но «христосование» и целование руки священника мне кажется ненормальным, а ведь и я тоже «имею ум Христов», если верую в Него как в Мессию (1Кор. 2: 16). А я верую.

Итак, «православная» и «католическая» церкви постоянно склоняют своих приверженцев к извращению и греху. Мудрый человек, видя все эти странности и психические отклонения псевдо-христианства, хорошенько поразмыслив, просто покинет эти конфессии.

Христианство, как и другая религия, богата на различные обряды, традиции и празднества. Узнавать об этих обычаях и традициях невероятно увлекательно и интересно. А еще более интересно быть вовлеченным во все это действо. Итак, какие же обычая и обряды присущи христианству? Об этом мы узнаем в этой статье.

Обычаи и обряды христианства

Молитва для христианина

Каждый христианин обязан каждый день молиться. Молитвой верующие обращаются к богу, святым – они просят что-то, жалуются. Делают они это в надежде на то, что святые помогут им в решении проблем, ведь церковь говорит о чудодейственной силе веры и молитвы.

Нельзя не сказать и о том, что иконам христианство придает много значения. Стоит отметить, что раньше иконы разжигали горячие споры – кто-то считал их неотъемлемым атрибутом, а кто-то считал пережитком языческих времен. Но в итоге почитание икон осталось. Люди верят в то, что изображение божества будет влиять и на человека.

В христианстве основным атрибутом является крест. Крест можно видеть на храмах, в одежде и на многих других элементах. Крест носят на теле. Ни один обряд христианства не может произойти без креста. Этот символ является данью памяти смерти в муках Иисуса Христа, который был распят на кресте. Люди по жизни «несут свой крест», приобретают смирение и покорность.

Считается, что мощи – это останки усопших, которые по воле бога не затлели, а также имеют чудодейственную силу. Это появилось давным-давно, когда люди пытались объяснить нетление тел тем, что они имеют чудодейственную силу.

Святые места России

Святыми местами называют те, которые связаны с теми или иными событиями. Например, место, в котором сотворилось чудо по воле божьей. Люди устремляются в такие места паломничеством. По всему миру таких мест достаточное количество. Подобная вера также пришла из древности, когда люди одухотворяли горы и воды и прочее, а также верили, что они могут влиять на жизнь, нести чудо.

Праздники занимают особенно место в христианстве. Практически каждый день в году имеет какое-либо событие, которое связано с богом, святыми и прочее.

Пасха

Одним из основных праздников является пасха. Этот церковный праздник не имеет четкой даты, а создан он был в честь воскресения Иисуса, который был распят на кресте. В этот день принято печь куличи, готовить пасхи, красить яйца. Традиция дарить яйца пришла с древности, когда Мария Магдалена преподнесла красное яйцо, когда говорила о Воскресении Иисуса. Верующие решили поддержать это начинание, и с тех пор эта традиция только укоренилась и продолжается до сих пор. Накануне праздника все красят яйца и пекут куличи.

Рекомендуется угощать других и приветствовать всех словами «Христос воскресе», а отвечать на такие приветствия тоже надо по-особому «воистину воскресе». В полночь проходить церковная служба, на которую стекаются все верующие. Также было принято помогать бедным и малоимущим. В этот светлый день им раздавали еду, и они также были участниками светлого празднества.

Угощения на Пасху

Рождество Христово

На Рождество принято колядовать. Накануне праздника дети наряжались и разносили по домам кутью – это традиционное блюдо Рождества. Хозяевам предлагали попробовать кутьи, а ряженые в это время пели песни, читали стихи. За кутью и развлечения хозяева должны были угостить ряженых или дать им денег.

Святки

Также рождество является началом святок, когда каждый день что-то означает. Святки длятся до крещения (19 января). В святки принято гадать. Гаданиями занимаются девушки – стараются узнать имя суженого, когда выйдут замуж, а также узнать ответы на другие интересующие их вопросы. Именно по этой причине большинство гаданий имеют именно свадебную тематику.

Канун Рождества

К рождеству все прибирались в домах, купались и ходили в баню, надевали чистые одежды. 6 января, накануне рождества, ничего кушать не дозволялось, а только пить водичку. После того, как появилась первая звезда, все садились за стол, кушали яства и праздновали этот великий день. Как правило, на праздничном столе можно было найти разнообразия кулинарии – холодец, блюда из свинины, поросенок и многое-многое другое. Стоит отметить, что рыбу и птицу запекали всегда целиком, т.к. это было символом единства семьи.

Христианство богато на различные празднования, обряды и традиции. Праздники составляют большую часть этой религии. Каждый праздник имеет свои обряды и традиции – все они яркие, торжественные и светлые. С течением времени некоторые обряды стали забываться, но некоторые по-прежнему исполняются из поколения в поколение. Причем, некоторые обряды и традиции постепенно начинают возрождаться.

Введение.

Места молитвенных собраний христиан I-III веков.

Молитвенные храмины и открытые христианские храмы первых трех веков. Собрания первых верующих в Иерусалимском храме и по домам. Положение и устройство первохристианского молитвенного помещения; приспособление его к потребностям богослужения. Как долго существовал у христиан обычай собираться по домам. Как рано появляются у христиан особые богослужебные здания. Исторические сведения о существовании, положении и внутреннем устройстве первых церквей на открытых местах. Возражения против существования за это время открытых храмов у христиан и разбор их.

Где и как происходили собрания первых христиан для молитвы, - общий ответ на это дают Деяния и Послания Апостольские, особенно вторая глава книги Деяний, в 46 стихе которой говорится следующее: «И каждый день (апостолы с другими верующими) единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца». Отсюда ясно открывается существование у первых христиан общих с иудеями публичных собраний в храме (εν τω ιερω) и более тесных и замкнутых по до мам (κατ" οίκον). Первые были необходимым следствием возникновения христианства среди иудейства и близких отношений Иисуса Христа и Его учеников к Иерусалимскому храму. Хотя исповедание Христа и крещение в Него проводили резкую грань между обществом иудейским и первохристианским, но ветхозаветное Писание и молитва, насколько они входили в состав храмового еврейского богослужения, могли служить как бы пропедевтикою христианства для иудеев и приготовляли их к последнему особенно своей прообразовательной стороной. Вторые, то есть, собрания по домам, отвечали потребностям первых христиан, как особого религиозного общества, выходили из их естественного стремления уединиться, отправлять собственные обряды, молиться Богу в среде своих собратий и единоверцев. Если первые имели главным образом миссионерскую задачу и посещались христианами из иудеев, то последние удовлетворяли религиозным интересам христианского общества и служили средством для взаимного единения и сношения между собою его членов. В смешанных храмовых собраниях, конечно, не было места для совершения таинства евхаристии и вообще христианского богослужения. Это последнее происходит в домашних закрытых собраниях христиан. Со временем последние взяли перевес над первыми и послужили почвой, где зародился и мало-помалу созревал христианский обряд, и постепенно слагались те литургические и дисциплинарные требования, с которыми должны были сообразоваться впоследствии открытые храмы христиан.

Как только образовалось зерно христианской общины, члены ее в числе ста двадцати человек собираются в Иерусалиме в особой горнице, где и пребывают все единодушно в молитве и молении (Деян. I, 13-14, 16). Неизвестно, была ли это та самая горница, в которой Христос совершил с учениками пасхальную вечерю и установил таинство евхаристии, как предполагают некоторые; но нет сомнения, что она была собственностью кого-либо из лиц, принадлежавших этой небольшой общине. Когда число членов иерусалимской общины, вследствие вдохновенной проповеди ап. Петра в день Пятидесятницы, значительно увеличилось, и одного дома, как бы он ни был поместителен, оказалось недостаточно, верующие стали собираться для молитв и преломления хлеба по домам группами или кружками. Эти первые места собраний христиан были молитвенными храминами, молельнями в частных домах, а не храмами в строгом смысле слова. Христианство начало с них, как начинает всякая вновь возникающая религиозная община, у которой и богослужение находится еще в зародыше и потому не требует сложных приспособлений для своего совершения, и внешнее положение не обеспечено, да и средства материальные не велики, так что и при желании улучшить и развить обрядовую обстановку оказываются непреодолимые препятствия. У христиан первого времени такого стремления, нужно заметить, и не было. То, что называется теперь богослужением, было у них так незатейливо и однообразно, что легко обходилось простыми домашними средствами. Они соблюдали известные часы молитвы, образцом для которых послужил обычай Иерусалимского храма, и которые у христиан получили особый религиозный характер по воспоминаниям о Христе, с ними связанным. Но молиться ли в эти знаменательные сроки дня, или независимо от них, конечно, можно было с полным удобством дома. Христиане так и делают: они собираются для общих молитв в домах своих единоверцев и у себя дома упражняются в одиночной молитве. Что же касается до совершения евхаристии, то это не было вначале какое-нибудь сложное литургическое действие с широкой обрядовой обстановкой; в своей первоначальной форме это было простое с внешней стороны, но таинственное с внутренней преломление хлеба и благословение чаши, совершавшиеся с известными молитвами предстоятелем собрания.

Когда в день воскресный или в присутствии апостолов составлялись многолюдные собрания, для них избирались более просторные помещения в домах состоятельных владельцев-христиан, и самое богослужение являлось уже с более развитой обрядовой обстановкой. В таком виде изображает ап. Павел молитвенные собрания христиан в Коринфе, где происходило и чтение Писания с объяснением его, и пение гимнов, и евхаристия с агапами. На языке Апостольских Посланий это называется сходиться вместе (επί τοαυτό), а самые собрания обозначаются словом εκκλησία. Эти многолюдные собрания и в век апостольский, по-видимому, отличались от тесных семейных кружков и назывались церквами - έκκλησίαν, то есть, собраниями κατ" εξοχήν. Они ясно противополагаются домам, служившим житейским целям и не имевшим литургического назначения. Так ап. Павел, упрекая коринфских христиан в неприличном поведении на общих вечерях любви, указав на жадность, с какой некоторые позволяли себе пользоваться общественным столом, говорит в заключение: «разве у вас нет домов на то, чтобы есть и пить, или пренебрегаете церковь Божию и унижаете неимущих!» (1 Кор. XI, 18, 20-22, 33-34; сн. XIV, 34-35). Здесь церковь (εκκλησία) есть нечто совершенно отличное от дома (οικία); она противопоставляется ему не как помещение, не как место собрания, а по своему назначению для особых отправлений, имеющих религиозный литургический характер. Таким образом, слово εκκλησία не дает никаких указаний на внешний вид молитвенных зданий, молитвенных помещений, и удобно мирится с каждым из них, начиная простым домом и кончая самым совершенным византийским храмом. Равным образом и название христианских церквей молитвенным домом или просто домом не всегда указывает на домовые помещения для богослужебных собраний, но весьма часто прилагается к церквам, как открытым зданиям, какими без сомнения они были в IV веке. Обозначение это важно в истории церковной архитектуры, как воспоминание о той поре, когда храмы были в домах, и когда христианское богослужение замыкалось всецело в их пределах. В этом же общем смысле собрания следует понимать и те выражения ап. Павла, в которых он обращается к Акиле и Прискилле, Нимфану, Филимону и другим, приветствуя их вместе с домашней их церковью. «Приветствуйте Прискиллу и Акилу, сотрудников моих во Христе Иисусе. и домашнюю их церковь» (και την κατ" οίκον αυτών έκκλησίαν). Не о здании, конечно, идет здесь речь, и немыслимо посылать приветствие помещению, но для нас важна терминология, именно та связь, в какую поставлены здесь εκκλησία с οίκος, как религиозная община с ее богослужебным центром. Имея в виду эту практику, св. Иоанн Златоуст в свое время заметил: «прежде дома были церквами, а теперь церковь сделалась домом»; как и в другом месте, изображая строгие нравы первых христиан, выразился таким образом: «они (т. е. христиане) были так благочестивы, что могли и свой дом превратить в церковь».

Само собой понятно, что не может быть и речи о точном воспроизведении первохристианского молитвенного дома. Не только не сохранилось его изображений, но нет и сколько-нибудь удовлетворительного описания его устройства, нет даже самых общих указаний на ту обстановку, которой эти молельни хотя бы на время богослужебных собраний отличались от обыкновенных христианских жилищ того времени. Приходится поэтому отметить лишь несколько подробностей этого архаического христианского храма по кратким отрывочным известиям и случайным заметкам, дошедшим до нас от тогдашних писателей. По вознесении Господа, ученики Его, возвратившись с горы Елеонской в Иерусалим, взошли в горницу (άνέβησαν εις τό υπερώον), где и пребывали все единодушно в молитве (Деян. I, 13). В горнице (έν ύπερώω) была положена Тавифа в ожидании погребения (Деян. IX, 37, 39). В тех же Деяниях Апостольских рассказывается о посещении ап. Павлом Троады и о молитвенном собрании, которое имел здесь апостол с другими верующими. «Во время продолжительной беседы Павловой один юноша, именем Евтих, сидевший на окне, погрузился в глубокий сон и, пошатнувшись, упал вниз с третьего жилья и поднят был мертвым» (Деян. XX, 9). Дом был трехэтажный (τρίστεγος), а горница, в которой происходило собрание и преломление хлеба, имела окна и ночью освещалась довольно значительным числом светильников. Таким образом, несколько одновременных свидетельств указывают на помещение богослужебных собраний христиан в верхней части жилья, во внутренней комнате верхнего этажа дома. На такое положение христианских молелен делает несколько намеков и автор Филопатриса - известного сатирического произведения, где осмеиваются нравы христиан,- сочинения, не признаваемого современной критикой подлинным сочинением Лукиана Самосатского. «Случай завел меня в незнакомый дом, - говорит он от имени героя своего произведения, - поднявшись по лестнице, я очутился в комнате с вызолоченными карнизами, которая напоминала собой палаты Менелая. Здесь я нашел, впрочем, не прекрасную Елену (виновницу Троянского побоища), а коленопреклоненных людей с бледными лицами». Нет основания видеть в этом месте лишь одну карикатуру и упрекать автора в злонамеренном искажении дела; в словах его не трудно подметить и черты, указывающие на молитвенное собрание христиан в доме какого-либо из своих богатых сочленов. Христианство с самых первых времен не было религией только бедняков. Анания и Сапфира были владетелями поземельной собственности; Филимон, к которому ап. Павел писал послание, имел раба, за которого апостол ходатайствует. Великое множество христиан в Риме, как показывают катакомбные памятники и надписи, состояло не из одних рабов, но и из лиц богатых и знатного происхождения.

Представленное описание первохристианского молитвенного дома до того обще и бледно, что может быть отнесено ко всякому жилью, ко всякому помещению, безотносительно к тому особому назначению, какое они получали в богослужебном употреблении христиан. Это обстоятельство приобретает особенную важность в глазах исследователей. Так как устройство обыкновенных жилищ того времени, особенно греко-римских домов, довольно хорошо известно, то ученые путем рассмотрения внутреннего расположения последних надеются дать несколько более определенных и подробных указаний на помещение и убранство первохристианских молелен.

Словом οίκος, которым называются иногда в Деяниях и Посланиях Апостольских места молитвенных собраний христиан, по мнению некоторых ученых, обозначались в первое время христианства не вообще дома, а известного устройства и назначения комнаты в них. Если это положение еще не может считаться доказанным в отношении к еврейским и вообще восточным жилищам, то оно должно быть признано бесспорным по отношению к греко-римским домам. До нас сохранились образчики последних в Помпее и Геркулануме, где их открыли под массой лавы, выброшенной Везувием в 79-м году по Рождестве Христовом. Судя по этим сравнительно хорошо сохранившимся памятниками и описаниями Витрувия, специалиста-архитектора времен Августа, помпейские дома. при поразительном сходстве между собой, почти все были двухэтажные, состояли из множества маленьких комнат и были разделены на две половины: переднюю - публичную, и заднюю - семейную. Узким проходом - нашей передней, входили с улицы в так называемый атриум - довольно большой четырехугольный зал с отверстием по середине крыши для пропуска света и для проведения дождевой воды, лившейся в каменный резервуар, устроенный на полу. Около атриума группировался ряд маленьких комнат, хозяйственное и житейское назначение которых трудно определить теперь с точностью, точно также, как их число и относительное положение. Видно только, что римляне того времени жили гораздо теснее и уютнее, чем живем теперь мы. К задней стороне атриума, прямо против входа с улицы, примыкал таблиний, служивший чем-то вроде кабинета для хозяина дома, где он принимал посетителей по делам. Этой рабочей комнатой оканчивалась передняя половина дома, сообщавшаяся с заднею, доступной только для друзей и близких знакомых, посредством коридоров. Центральную часть семейного помещения составлял перистиль - большой великолепный зал, получивший свое название от поставленных параллельно стенам его рядов колонн. Подобно атриуму, перистиль получал освещение сверху и снабжен был также бассейном. По бокам его шли небольших размеров семейные комнаты, как-то: спальни, столовая, гардеробная и др. Продолжая путь через перистиль вглубь дома, мы встречаем ближе или дальше от него продолговатое четыре хугольное помещение, известное под именем οικος-a (по-латыни oecus). Что такое был этот οίκος? При неодинаковости своих размеров и устройства в различных римских домах, все же это был довольно обширный зал, делившийся иногда по длине на три части двумя рядами колонн, поддерживавших кровлю. Он превосходил окружавшие перистиль семейные покои не только своей обширностью и величиной окон и дверей, но и убранством. Стены его расписывались живописью, пол отделывался мозаикой, а для ночного освещения по стенам висели лампы и люстры.

Составляя наиболее поместительную и почетную часть хозяйской половины, эти экусы или икосы служили праздничной столовой или триклинием, в котором сходились для пиршеств и бесед не только члены семьи, но и близкие знакомые и друзья хозяина дома. Эти-то просторные комнаты, удаленные от уличного шума и нескромного постороннего взгляда, при том же хорошо обставленные, и могли служить, по мнению ученых, удобным помещением для христиан на время многолюдных собраний для совещаний между собой, молитв, совершения евхаристии и соединенных с ней вечерей любви. Предположение весьма правдоподобное, оправдываемое до некоторой степени и евангельским повествованием. Комната, в которой собирались первые верующие, предназначена была для вечерей, служила столовой. Воскресший Христос, явившись одиннадцати ученикам Своим, застал их возлежавшими (άνακειμένοις), спросил о пище, и они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда (Марк. XVI, 14; Лук. XXIV, 41-42). Вероятность предположения возрастает еще больше оттого, что Витрувием и другими древними писателями отмеченные нами икосы сопоставляются и даже отождествляются с домовыми базиликами (basilicae dotne-sticae) - теми великолепнейшими и громаднейшими залами, которые устраивались во дворцах цезарей и в палатах знатнейших римских граждан. Но что домовые базилики имели иногда богослужебное назначение, это доказывается отчасти сходством их с структурой первых христианских базилических церквей, но главным образом положительными историческими данными. В так называемых «Воспоминаниях св. Климента» рассказывается, что один из знатных христиан в Антиохии, по имени Феофил, «освятил под именем церкви огромную базилику своего дома» (ut domus suae ingentem basilicam ecclesiae nomine consecraret) и передал ее в распоряжение своих единоверцев

Итак, первыми христианскими церквами, выражаясь неточно и предположительно, были столовые залы частных домов. Избирая эти, а не другие помещения для своих богослужебных собраний, христиане, без сомнения, делали в них и некоторые приноровления, сообразно с потребностями своего богослужения. Стол, седалища и другие необходимые принадлежности обычных столовых могли, конечно, служить естественной обстановкой христианских молитвенных собраний и связанных с ними религиозных отправлений, но последние, разумеется, не могли совсем обойтись без особых нарочитых приспособлений. Сам Спаситель, прежде чем совершить последнюю вечерю, посылает наперед двух учеников Своих, чтобы они приготовили Ему есть пасху; Он совершает последнюю и учреждает новозаветное таинство в горнице большой, устланной и уже готовой. Пример Господа был священным и обязательным для всех веровавших в Него. За отсутствием положительных данных, нельзя сказать, впрочем, определенно, в чем именно выразились заботы первых христиан по устройству и приноровлению применительно к нуждам христианского богослужения своих домовых помещений. Можно лишь предполагать с большой, однако, вероятностью, что приспособления эти состояли в приготовлении стола для совершения евхаристии, возвышения для чтеца, мест для священнодействующих и молящихся и особого столика, а может быть, и отдельной комнатки, куда складывались приношения верующих до выделения из них веществ, необходимых для таинства. В Апостольских Постановлениях молитвенный дом, как сейчас увидим, является уже с довольно сложными приспособлениями, необходимыми для совершения евхаристии епископом со служащими ему пресвитерами и диаконами, в виду многолюдного собрания. Правда, памятник, на который я ссылаюсь, немного позднее того времени, о котором веду речь; но не надобно забывать, что описываемый в нем образ храма и порядок, строго наблюдавшийся в последнем, явились не вдруг, а слагались постепенно и, нет сомнения, имеют в своей основе первохристианский молитвенный дом с его апостольской практикой.

Обычай верующих первых веков собираться на молитву и богослужение в наиболее поместительных и удобных домах своих сочленов, вызванный особыми обстоятельствами, в которых находилась юная, небогатая и гонимая христианская община, не был, впрочем, явлением только вынужденным, а потому и не прекратился с веком апостольским и послеапостольским. Находя себе опору в патриархальном строе семьи и в недостатке открытых и вполне поместительных церквей, поддерживаемый стесненным положением христиан в греко-римском мире, этот обычай глубоко вошел в нравы христианского общества и выразился в устройстве молелен или маленьких церквей в домах. «И домы Божии (τους οίκους τοϋ Θεοΰ), - говорят о последних отцы Гангрского собора, - почитаем и собрания, бывающие в них, яко святыя и полезныя приемлем, не заключая благочестия в домах, но почитая всякое место, созданное во имя Божие» (прав. 21). В канонических памятниках они чаще называются о! ευκτήριοι οίκοι ένδον οικίας. Β этих молитвенных храминах, внутри домов находившихся, христиане продолжали по-прежнему собираться на молитву, совершать евхаристию, крестить и отпевать. Впрочем, ввиду появляющихся время от времени еретиков и раскольников, державшихся ложного учения, особых обычаев и чуждавшихся иерархии и общественного богослужения, церковная власть стала с недоверием относиться к этим закрытым домашним собраниям и мало-помалу стеснять их самостоятельность. Отсюда отправляется длинный ряд положительных дисциплинарных мер, идущих с IV века и направленных к ограничению домашних собраний для богослужения. Так Гангрский собор, слова которого о домах Божиих мы только что привели, подвергает отлучению тех, которые составляют особые собрания, «не имея с собою пресвитера по воле епископа» (прав. 6); Лаодикийский собор не дозволяет совершать евхаристию в домах (прав. 58); Трулльский собор запрещает крестить в молитвеннице, внутри дома обретающейся (прав. 59, сн. пр. 31), а второй Карфагенский собор постановил на этот счет еще более строгие правила. Имея в виду схизматиков своего времени, св. Василий Великий говорил также: «послушайте вы, оставляющие церковь (την έκκλησίαν) и собирающиеся в общих домах, где приносите жалкие обломки (мнимо) честного тела: возносить молитвы должно среди Иерусалима, то есть церкви Божией».

Трудно с точностью определить, с какого времени христиане начали строить особые здания для своих богослужебных собраний, когда появились у них первые открытые храмы, на которые указывает сектантам в только что приведенных словах кесарийский архипастырь. И эта трудность возрастает еще больше оттого, что черта, отделяющая домашнюю молельню от храма в собственном смысле, почти неуловима, и переход от первой к последнему мог совершиться благодаря самым незначительным приспособлениям. Молитвенное здание могло быть более или менее выдающимся и открытым, судя по тому, каково было положение христиан в той или другой местности, и зависело в сильной степени от материальных средств общины. Как понимать слова: οίκος, εκκλησία и другие синонимические выражения писателей первых веков, когда дело касается внешнего вида церковных зданий, - вопрос этот останется неразрешимым до тех пор, пока мы не будем иметь более конкретных признаков, объясняющих эти выражения применительно к форме первохристианских молитвенных зданий. Впрочем, к концу второго и в начале третьего веков уже проскальзывают известия о существовании открытых храмов у христиан, и я приведу из них более типичные и достоверные.

В начале III века большая часть малоазийских областных городов уже имела у себя церковную иерархию, и христианские общины группировались около своих епископов с подчиненным им клиром. Закладка и построение церквей входили в круг их пастырских забот и были одним из средств объединения самих общин. Св. Григорий Нисский в «Слове о жизни св. Григория Чудотворца» так представляет его деятельность на этом поприще: прибыв в Неокесарию, он «тотчас приступил к построению храма, потому что все деньгами и трудами содействовали этому предприятию. Этот храм есть тот самый, строению которого он положил начало, а достойно украсил его один из его преемников. Храм сей видим доныне. Сей великий муж заложил его на самом видном месте города, полагая как бы некоторое основание своего святительства, и совершил это дело при помощи божественной силы, как свидетельствует последующее время. Ибо во время случившегося в наши времена в городе сильнейшего землетрясения, когда почти все до основания погибло, когда все здания, как частные, так и общественные разрушились и обратились в развалины, - один сей храм остался целым и невредимым». Жители соседнего с Неокесарией города Команы посылают к св. Григорию посольство с просьбой, «чтоб он пришел к ним и находящуюся у них церковь утвердил священством», т. е. «назначил кого-либо из них в епископы уст роенной у них церкви». Другое более известное и раннее свидетельство относится ко времени императора Александра Севера (222-235) и связывается с его личным отношением к христианству. Этот государь отличался веротерпимостью и довольно благосклонно относился к религиозным обществам империи. Уважая Христа, как замечательную историческую личность, он поставил Его образ в своей божнице (in larario) вместе с изображениями Авраама, Орфея и других отечественных богов. Следующий рассказ дает понять, что Север не только терпел христиан, но даже позволял им, по-видимому, открыто отправлять свое богослужение. Христиане приобрели, вероятно, покупкой участок общественной земли (quendam locum, qui publicus fuerat) и хотели построить на нем церковь. Место это, должно быть, оказалось выгодным для постройки гостиницы, и трактирщики начали с христианами процесс. Когда дело доложено было императору, он распорядился в пользу христиан и выразился таким образом: лучше пусть на этом месте поклоняются Божеству каким бы то ни было образом, чем отдавать его попинариям (rescripsit melius esse, ut quomodocunque illic Deus colatur, guam popinariis dedatur). Изображая сравнительно спокойное положение христианской церкви при императорах, предшествовавших Диоклетиану, Евсевий не находит слов для выражения своей радости при представлении этого благоденствия. «Кто и как опишет, - спрашивает он, - эти многочисленные обращения ко Христу, это множество собраний во всяком городе и эти замечательные стечения в молитвенных домах (έν τοις προσευκτηρίοις), отчего, не довольствуясь уже старыми зданиями, христиане по всем городам начали строить с самого основания обширные церкви» (ευρείας εις πλάτος ανά πάσας τάς πόλεις έκ θεμελίων άνίστων εκκλησίας). Замечательно, что эдикт Диоклетиана направляется с особенной силой против их богослужебных зданий и повелевает «повсюду разрушать церкви до основания». «Мы собственными глазами видели, - замечает по этому поводу историк церкви, - и разрушение молитвенных домов с верху до низу (έξ ΰψους εις έ"δαφος) - до самых оснований, и сожжение божественных и священных книг среди площадей». Все это показывает, что церкви в то время уже составляли видную собственность христиан и вошли в число предметов, подвергавшихся правительственному преследованию. А каковы были эти церкви, - можно отчасти судить по следующему рассказу Лактанция. В Никомидии, резиденции Диоклетиана, был разрушен принадлежавший христианам храм, и вот при каких обстоятельствах произошло его разрушение. «С первым рассветом дня пришли к церкви нашей военные и полицейские чиновники с значительным отрядом стражи и, разломав двери, стали искать изображения Божества, жечь священные книги, все грабить и разрушать. Одни расхищали всякого рода вещи, другие от страху бежали. Галерий и Диоклетиан равнодушно смотрели на это позорище, ибо никодимийская церковь была построена на возвы шении и можно было видеть ее из дворца. Они рассуждали между собой, предать ли сожжению это священное здание». Из опасения пожара, который мог угрожать соседним постройкам, решено было разломать его. «Тогда подступили к нему вооруженные топорами и другими орудиями преторианцы, и, хотя храм был весьма высок (editissimum), но в короткое время разрушен до основания». Отсюда видно, что никодимийская церковь представляла из себя здание довольно больших размеров, поднимавшееся на значительную высоту и окруженное общественными постройками. Но возможность сломать ее, хотя и средствами целой когорты, показывает, что это не было здание твердой постройки и не выделялось в этом отношении от обыкновенных жилых домов.

Для полноты этого очерка приведу еще несколько известий и соображений о положении, виде и внутреннем устройстве первых открытых храмов христиан. Тертуллиан в своем трактате об идо лопоклонстве (cap. VII), говоря о христианских художниках, занимавшихся приготовлением языческих статуй, выражается в одном месте таким образом: «не горько ли видеть, как христианин, оставляя на время идолов, приходит в нашу церковь; как он из мастерской демона является в дом Божий». Сами по себе эти слова, конечно, не дают прямого указания на существование церкви, как открытого здания, предназначенного для общественного богослужения; выражения: ecclesia и domus Dei можно здесь с полным правом принимать и в смысле домашнего богослужебного помещения, в значении молитвенной храмины. Но у Тертуллиана есть другое место в сочинении против Валентиниана, из которого видно, что речь идет у него об открытом храме, как здании с определенным назначением и установившимся, если можно так выразиться, архитектурным планом. «Дом нашего голубя, - говорит он своим обычным фигуральным языком, - прост, всегда на возвышенном и открытом месте и обращен к свету: образ св. Духа любит восток - образ Христа». Здесь под домом голубя (domus columbae), в противоположность еретическим собраниям, Тертуллиан разумеет христианские собрания и их средоточие - христианскую церковь. Чтобы подкрепить эту мысль, приведу очень похожее место из второй книги 57-й главы Апостольских Постановлений, где в более конкретных и подробных чертах описывается утройство христианского храма. Хотя вторая книга Постановлений будет немного моложе названных трактатов Тертуллиана и признается в своем настоящем виде произведением третьего века, однако не должно упускать из внимания и то обстоятельство, что ни одна типичная архитектурная форма не появляется сразу, как deus ex machina. «Да будет, - говорится здесь, - здание продолговато, обращено на восток, с пастофориями по обеим сторонам к востоку, подобно кораблю. В средине да будет поставлен престол епископа, по обеим же сторонам его пусть сидят пресвитеры, а диаконы пусть стоят около одетые в полное облачение. По их распоряжению в другой части здания пусть сядут миряне с полным безмолвием и благочинием, а женщины отдельно, и они пусть сидят, соблюдая молчание. В средине же чтец, став на некотором возвышении, пусть читает книги Моисеевы. А привратники пусть стоят при входах мужчин, охраняя их, диакониссы же при входах женщин». В восьмой книге того же памятника еще с большей ясностью обрисовывается перед нами первая часть храма (βήμα) или алтарь с жертвенником (θυσιαστήριων), возле которого располагалось духовенство во главе с епископом, совершавшим евхаристию. Из канонического послания, известного с именем св. Григория Неоке-сарийского (после 264 г.), знаем также, что не только полноправные члены христианской общины, но и разные классы кающихся занимали в храме свои определенные места. Так, плачущие стояли вне врат молитвенного дома (εξω της πύλης τοΰ ευκτήριου), слушающие - внутри врат в притворе (έ"νδοθεν της πύλης έν τω νάρθηκι), а припадающие помещались уже внутри врат самого храма (έσωθεν της πύλης του ναοΰ).

Из приведенных свидетельств и историко-канонических данных не трудно усмотреть, что существование открытых, довольно ясно определившихся внутри и снаружи церквей у христиан конца второго и третьего веков составляет положительный исторический факт и само собою устраняет мысль противоположную. Но несмотря на то, против этого факта на Западе не очень давно возражали, а некоторые наши доморощенные сектанты и по сие время находят, что преследуемые язычниками христиане не могли совершать своего богослужения открыто, а потому и не могли иметь особых храмов. Оставаясь в пределах исторического факта, не заподазривая подлин ности документов, из которых заимствуются нами представленные сведения, а заподазривать нет никаких оснований, нельзя не видеть в этом возражении некоторых недоразумений и натяжек, с разъяснением которых и самое дело получает совершенно иной вид. Прежде всего, нет надобности настаивать на многочисленности таких открытых храмов у христиан второго и третьего веков и предполагать в них в полном смысле слова монументальные здания, устроенные с большими издержками и роскошью. Первохристианские οίκοι εύχης. έκκλησίαι могли возникать только в тех местностях, где положение христиан было сколько-нибудь обеспеченным от насилия язычников, и лишь тогда, когда правительственные лица не отличались фанатизмом и жестокостью. Что такие лица были, что для христиан наступали времена спокойствия более или менее продолжительного, это можно видеть уже из приведенных слов Евсевия. Несмотря на некоторые преувеличения и свой пессимистический взгляд, названный историк о преемниках Валериана и некоторых других императорах отзывается как о лицах, расположенных к христианству или, по крайней мере, относившихся к нему безразлично. Если мы припомним также, что христиане второго и следующих веков продолжали совершать свои службы и молитвы в частных домах, то значительный процент христианских богослужебных мест должен отойти к этому роду храмов. Нельзя думать, чтоб собрания христиан в этих домах были всегда тайными и запрещенными. Правительство об этих сборищах могло знать и не препятствовать христианам собираться, и это особенно вероятно в такое время, когда во главе управления стояли люди благомыслящие и справедливые. Стоило теперь христианам сделать только один шаг вперед, и их молитвенный дом легко мог превратиться в христианскую церковь в тесном смысле этого слова. Приспособленный к открытому богослужению и многочисленному собранию христиан, отмеченный снаружи крестом или другим каким-либо внешним, видимым знаком, указывающим на его священно-религиозное назначение, такой молитвенный дом был именно тем самым открытым храмом, о котором идет теперь речь, и возможность которого заподазривали старые протестантские исследователи.

Более, по-видимому, силы имело другое их возражение, направлявшееся со стороны христианского спиритуализма и не утратившее даже для нашего времени всего своего значения. Смысл этого возражения состоит в том, что христиане первых времен чуждались религиозной внешности, не строили алтарей и храмов в противоположность язычникам и этим самым возбуждали против себя подозрение правительства, которое видело в них людей скрывавшихся и бегавших света, признавало их тайной сектой, а собрания их считало безнравственными и преступными. Повод к такому заключению дают отзывы некоторых апологетов: Минуция Феликса, Арнобия, Оригена и других, которые на упрек язычников, обращенный к христианам, что они не имеют «никаких храмов, никаких жертвенников, ни общепринятых изображений», не только не отрицают этого факта, но, по-видимому, прямо с ним соглашаются и видят в этом отсутствии у христиан религиозной внешности прямое достоинство христианского богопочтения по сравнению с языческим. По словам Оригена, христиане не устрояют храмов своему Богу, потому что тела их суть храмы Божии. По словам Минуция Феликса, для христиан вовсе и не нужны храмы и жертвенники. «Думаете ли вы, - спрашивает он в своем Октавии язычников, - что мы скрываем предмет нашего богопочтения, если не имеем ни храмов, ни жертвенников? Какое изображение Божие я сделаю, когда сам человек, правильно рассматриваемый, есть образ Божий? Какой храм Ему построю, когда весь этот мир, созданный Его могуществом, не может вместить Его? И если я - человек - люблю жить просторно, то как заключу в одном небольшом здании столь великое существо! Не лучше ли содержать Его в нашем уме, святить Его в нашем сердце?». Но что, строго говоря, следует отсюда по отношению к занимающему нас вопросу? То, что христианство, как религия духа, полагает всю суть отношений к Богу в служении Ему духом и истиной; но отсюда никоим образом не следует отрицания религиозной внешности и, в частности, храмов в принципе. Христиане довольствовались в своих религиозных отношениях самой скромной литургической обстановкой, которая для тогдашних римлян казалась чем-то невозможным и представлялась как бы отрицанием внешнего богопочтения в сравнении с массивными жертвенниками, монументальными зданиями и вообще художественными предметами языческого культа. Привыкший к этой показной стороне культа, язычник свысока смотрел на религию, бедную этими формами, и отсутствие их ставил в упрек ее сторонникам. Христианский апологет аргументирует ad hominem, указывая значение, силу религии в духовном ее содержании. Вне этого апологетического приема он оставался бы в заведомом противоречии с положительными данными, с которыми он был знаком по собственному опыту. Так уже ап. Павел упоминает о существовании жертвенника (θυσιαστήριον) или пре стола (τράπεζα). Игнатий Богоносец говорит, что у христиан должен быть один жертвенник, как и один Христос. В Откровении Иоанна Богослова (XI, 1-2) идеальный храм Божий, размеры которого должен был снять тайнозритель, состоит из трех частей: жерт венника, места для поклоняющихся и внешнего двора или преддверия. Тертуллиан ясно говорит о престоле или жертвеннике, когда называет его altare и ага. Таким образом, замечания и суждения апологетов об отсутствии у христиан храмов и жертвенников не могут быть приняты в собственном смысле и противоречат фактическим данным. Но, и оставляя за апологетами эти суждения, мы были бы неправы, приняв их за выражение воззрений всего тогдашнего христианского общества и отождествив возвышенные представления ученых защитников христианства с действительным положением вещей. Что Ориген, например, в своем отзыве стоит на абстрактной почве и не передает исторического факта, - это можно утверждать на основании его же собственных слов, как скоро он спускается с этой возвышенной области в мир обычных житейских отношений и становится лицом к лицу с понятиями большинства. Отправляясь от этого последнего, в одной из своих бесед он говорит о христианах своего времени, что они воздавали почтение служителям Божиим, с охотой следовали их наставлениям, с искренним расположением и полной готовностью старались об украшении храма и о службе при нем, но мало заботились о внутреннем очищении себя. Эта односторонность составляет, конечно, недостаток в глазах проповедника, но там, где существовала гармония между расположением души и набожностью, там достигалось и полное выражение христианского идеала. В другом месте Ориген прямо констатирует факт существования у христиан его времени храмов, когда говорит, что по случаю землетрясения, в котором были обвинены христиане, открылось на них преследование и были сожжены их церкви.

Таким образом, аргументация противников существования открытых храмов у христиан второго и третьего веков опровергается внутренним смыслом приводимых ими в свою пользу свидетельств и наличными фактами. В основе ее лежит тенденциозная мысль, утратившая в настоящее время всякое значение, благодаря успехам исторической науки и особенно археологическим открытиям.

Введение.

В настоящее время Русская православная церковь по-прежнему занимает в нашей стране ведущее место по числу сторонников вероисповедания, хотя уже с 1917 года является отделенной от государства. Русская православная церковь (РПЦ) является самостоятельной церковью. Ее возглавляет патриарх, избираемый поместным собором пожизненно.

Православному христианину в течение его жизни полагается отправлять достаточно большой круг разного рода богослужений, то есть обязанностей в соответствии с канонами и обычаями своей веры. В последние годы растет число людей принимающих крещение, скрепляющих свой брак церковным венчанием, провожающих в последний путь своих близких в соответствии с православными обычаями.

Наряду с этим увеличивается состав богослужения, оно становится все более сложным и многообразным. Как нужно исполнять свой христианский долг, правильно подготовится к приобщению к Святым Таинствам, в чем заключается их обрядовая и духовная сторона?

Основу православного вероучения составляет Никеоцарьградский символ веры, утвержденный на двух первых Вселенских соборах 325 и 381 годов. Это представления о триединстве Бога, боговоплощении, искуплении, воскресении из мертвых, крещении, загробной жизни и т. д. Все основные положения веры объявляются богоявленными и вечными.

Таинства христианства.

Таинства - культовые действия, во время которых “сообщается верующим невидимая благодать божья ”, то есть происходит оживление религиозного сознания путем напоминания содержания и смысла основных положений вероучения.

Православная и католическая церковь признает семь таинств: крещение, причащение, покаяние (исповедь), миропомазание, брак, елеосвящение, священство.

Первоначально в христианстве было всего два таинства – крещение и причащение. Все семь были признаны официально только в 1279 году на соборе в Лионе. Все таинства являются заимствованными из дохристианских культов, получившими в христианстве некоторые специфические черты.

Крещение является одним из главных таинств и символизирует принятие человека в христианскую церковь. Во многих языческих религиях практиковали обряд омовения водой как очищение от злых духов. Христианство толкует крещение как смерть для греховной жизни и возрождение для жизни духовной, святой. В православной церкви младенца трижды окунают в воду, в католической – просто обливают водой. Православная традиция говорит о том, что вода должна быть без примесей. Примесью считается и подогрев, поэтому если крещение происходит зимой, по строгим требованиям канона, вода должна быть естественной (уличной) температуры. При крещении происходит имянаречение. Обычно имя выбиралось священником исходя из имен святых, которым посвящен тот или иной календарный день. Недобросовестный священник мог дать младенцу такое имя, которое уже вышло из обихода или звучит странно для современников.

Причащение , или святая евхаристия (“благоденственная жертва”), занимает важное место в христианском культе. По легенде, этот обряд был установлен самим Христом на тайной вечере. В память об этом событии верующие вкушают причастие – хлеб и вино, веря, что вкусили тела и крови Христовой. Истоки этого обряда лежат в древних верованиях и основаны на симпатической магии (путем поедания части объекта придать себе качества этого объекта). Впервые обряд вкушения хлеба и вина как способа приобщения к божественным силам возник в Древней Греции. Ранние христиане этого обряда не знали. Только в 787 году Никейский собор официально закрепил это таинство в христианском культе.

Покаяние вменяется православным и католикам в качестве обязательного регулярного действия. Исповедь является сильнейшим способом контроля за мыслями и поведением верующего. В результате исповеди и покаяния должно следовать прощение грехов. Отпущение грехов – прерогатива священника, который накладывает наказание или предлагает путь исправления грехов (отлучение от церкви – полное или временное, предписание поститься, молиться в течении определенного времени). В раннем христианстве исповедь была публичной – вся община судила о степени проступка верующего. Только с XII века вводится тайная исповедь, при которой верующий кается в своих грехах одному священнику. Тайна исповеди гарантируется. Процедура исповеди у православных и католиков различна. Католики исповедаются в закрытых кабинках, при этом они не видят священника, а священник – исповедующегося. Таким образом, священник говорит с “душой” человека, не обращая внимания на его внешний облик, который может вызвать разные чувства. Православный верующий исповедуется в притворе церкви. Священник покрывает его голову покрывалом и возлагает на нее свои руки. Личность исповедующегося для него не является тайной, как и для других присутствующих.

Проблема соблюдения тайны исповеди всегда решалась непросто. Нарушение тайны исповеди для “предотвращения большего зла” допускалось в случаях, когда на исповеди раскрывались сведения о противоправительственных действиях. В 1722 году Петр Великий издал указ, по которому все священники были обязаны доносить властям о каждом выявленном случае бунтарских настроений, замыслов против государя и прочего подобного. Духовенство с готовностью выполняло этот указ. С другой стороны, церковь присвоила себе право решать вопросы о прощении за антисоциальные поступки – убийства, воровство и т. д.

Вслед за крещением в православной церкви совершается миропомазание . Тело человека смазывают ароматическим маслом (миро), с помощью которого якобы передается благодать божья. Древнее магическое происхождение этого обряда не вызывает сомнений. Помазание же как посвящение практиковалось уже в Древнем Египте и у иудеев. В Новом Завете нет ни слова о миропомазании, но оно было введено в христианский культ, очевидно, с учетом его психологического воздействия.

Брак как таинство утвердился только в XIV веке. Обряд этот в христианских церквях относится к самым красивым и торжественным действиям, призванным оказать глубокое эмоциональное воздействие. Очень многие неверующие люди идут на совершение этого обряда из-за его красоты и торжественности.

Елеосвящение совершается над больным человеком и состоит в смазывании его деревянным маслом – елеем, которое якобы является священным. Православная церковь считает, что с помощью этого обряда совершается исцеление от болезней. Католики проводят его как благословение умирающего. Связь с древними магическими обрядами прослеживается в церемонии елеосвящения – читается семь апостольских посланий, произносится семь эктений (прощений), совершается семь помазаний больного елеем.

Таинство священства совершается при вступлении человека в духовный сан. Епископ передает “благодать” новому священнику, возложив на его голову свои руки. В отдаленном виде этот обряд напоминает обряды инициации в древние времена. Подобные действия проводили и проводят различные закрытые общества (рыцарские ордена, масоны). Торжественность церемонии призвана подчеркнуть роль священников в выполнении миссии церкви. Посвящаемый дает клятву беззаветного служения и получает соответствующие облачения.

Христианские обряды.

Молитва . Церковь требует постоянно молится, обращаясь к Богу или святым за помощью. Утверждается, что молитва каждого будет услышана и исполнена по вере его. Корни молитвы – в магических заклинаниях, которыми древний человек призывал духов на помощь или заклинал оставить его. Некоторые христианские молитвы просто заимствованы из более ранних религий – у древних греков, римлян, иудеев. Обязательность каждодневного молитвенного обращения к Богу с соответствующим каноническим текстом усугубляется тем, что Бог понимает только определенный язык, используемый церковью. У католиков это латынь, у православных – церковнославянский язык. Поэтому обычно после обязательного молитвенного зачина верующий обращается к Богу уже на своем родном языке и беседует с ним “без протокола”.

Иконы. Православная и католическая церковь придают большое значение культу икон . В раннем христианстве шли ожесточенные споры об иконах, которые расценивались как пережитки язычества и идолопоклонства. Действительно, в культе икон сохраняются пережитки фетишизма. Это проявляется в тех правилах, которые нормируют уход за иконой и оговаривают случаи ее уничтожения. Сжигать или как-то по-другому уничтожать икону нельзя. Если она пришла в ветхость и из-за этого больше вводит в искушение, чем придает святости, ее надо ранним утром пустить по речной воде – Бога сам распорядится ее судьбой. Именно так и поступили с идолом бога Перуна в Киеве, когда князь Владимир с дружиной впервые крестил своих подданных. Фетиши-идолы должны были творить чудеса, это же требуется от икон – они “плачут”, покрываются “кровавым потом”, «сами собой” светлеют или темнеют и т.д. В католицизме больше скульптурных изображений божеств и святых, а в православии именно иконопись является ведущим религиозным искусством. Поэтому чудесных историй, связанных с иконами в православии больше.

Крест. Поклонение кресту является самым вариативным обрядом. Крестом увенчаны храмы, одежды священников. Его носят на теле верующие, без него не обходится любой обряд. По утверждению церкви, крест почитается как символ мученической смерти Христа, распятого на кресте. До христиан крест почитали как священный символ в Древнем Египте и Вавилоне, в Индии и в Иране, в Новой Зеландии и Южной Америке. Древнеарийские племена почитали вращающийся крест – свастику (символ Хорса, бога солнца). А вот ранние христиане не почитали крест, считали его языческим символом. Только с IV века в христианстве утверждается образ креста. Так до сих пор до конца и не ясно, почему у католиков крест четырехконечный, а у православных – шестиконечный. Почитаются также восьмиконечные, одиннадцати- и восемнадцатиконечные кресты.

Обычаи и обряды православия

«Обряд (взятый сам по себе), – говорит священник Павел Флоренский, – есть осуществленная ориентированность на Бога, во плоти пришедшего, всей нашей земли».

Говоря о церковных православных обрядах, следует отметить их принципиальное отличие от типично языческих обрядов, которые также имеют место в жизни русских людей. Например, святочные гадания отнюдь не приветствуются православной церковью, хотя их можно полноправно назвать обрядовым действом. Таинства, согласно Священному Писанию, – это глубокая, сокровенная мысль или действие, в силу которого верующим сообщается невидимая благодать Божия. Обряды же представляют собой своеобразную лестницу, по которой человеческое разумение восходит от земного к небесному и нисходит от небесного к земному, т. е. обряд, являясь частью земной действительности, возводит дух к созерцанию Таинства, направляет сознание к подвигу веры.

В православии известны такие обряды, как великое освящение воды в канун и праздник Крещения Господня – Богоявления, малое освящение воды, иноческий постриг, освящение храма и его принадлежностей, освящение дома, вещей, пищи. Эти обряды – явления тайны спасения, где Божие и человеческое соединяются воедино. Помимо этого, обряды введены в храмовую и личную жизнь христианина для того, чтобы через них благословение Божие нисходило на жизнь и деятельность человека, укрепляло его духовные и моральные силы.

Условно христианские обряды можно разделить на три вида: во-первых, обряды богослужения, являющиеся частью литургической жизни церкви. Сюда относятся помазания верующих освященным елеем на утрени, великое освящение воды, освящение артоса в первый день Пасхи, вынос святой плащаницы в Великую пятницу и др.

Во-вторых, в православии есть обряды, которые можно условно назвать житейскими, т. е. освящающими житейские нужды людей: поминовение усопших, освящение жилища, продуктов (семян, овощей), благих начинаний (поста, учения, путешествия, строительства дома).

И, в-третьих, символические обряды, служащие для выражения религиозных идей и воспринимающиеся православным сознанием как путь к Богообщению. Уместно привести в пример крестное знамение: оно совершается в воспоминание страданий Христа на кресте и одновременно служит реальным способом ограждения человека от влияния злых демонических сил.

В этой главе будут рассмотрены самые известные церковные обряды и обычаи. И одним из самых главных является, конечно, крещение. В настоящее время даже не являющиеся истинными христианами люди стремятся крестить родившегося ребенка, на подсознательном уровне понимая всю важность и необходимость этого действа. Таинство крещения символизирует духовное рождение человека. Принимающему крещение через это действо подается особая Божья благодать. С момента крещения жизнь нового члена становится церковноличной, т. е. взаимосвязана с жизнью церкви. Если обратиться к истории православия, нельзя не заметить, что обряд крещения совершается не только над новорожденными. Раньше крещение человек принимал осознанно, по своей собственной воле. Крестились в Древней Руси, переходя от язычества к православию, крестились апостольские мужи.

Как проходит обряд крещения? Крещение осуществляется в следующей последовательности: сначала происходит оглашение (наставление в истинах веры), следом – покаяние с отречением от прежних заблуждений и грехов. Затем крестившийся должен произнести устное исповедание веры во Христа, а последним происходит само духовное рождение при погружении в воду с произнесением слов: «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа».

Другой необходимый церковный обряд – наречение имени. Прежде, во время зарождения христианства, было принято сохранять и языческие имена (например, под языческими именами были известны Владимир, в святом крещении Василий, Борис – Роман, Глеб – Давид и др.).

В XVI в. количество молитв возросло, и, когда нужно было дать имя младенцу, иерей вставал в дверях дома или храма и говорил молитву прежде всего «храму, в нем же младенец родися», а затем «молитву жене, егда родит». После этого священник кадил дом и, освящая ребенка крестным знамением, читал молитвы «имя нарещи младенцу», «жене по рождении и всем женам прилучившимся» и «бабе», принимавшей роды.

Обычно имя новорожденному давали родители в честь одного из святых, почитаемых в русской церкви. Наши предки давали имена своим детям также по имени святого, память которого приходилась на день рождения или на день их крестин. Иногда имя ребенку избирали в честь святого, особо почитаемого всей семьей. Имя нарекалось либо отцом семейства, либо священником.

Крестившийся должен также погрузиться в освященную воду. Этот обычай существует еще со II–III вв. Священномученик Киприан, епископ Карфагенский, писал, что «вода должна быть прежде освящена священником, чтобы при Крещении она могла омыть грехи человека крещаемого».

Обряд освящения воды для Таинства крещения из греческой церкви перешел в русскую. В исторических источниках говорится, что «вода Крещения осенялась крестным знамением». Помимо этого, произносилась мирная ектения и читалась молитва на освящение воды.

Позже добавился обычай перед началом крещения кадить воду и трижды благословлять ее свечой. При троекратном произнесении слов «Велий еси, Господи…» священник трижды благословлял воду. При словах «Да сокрушатся под знамением образа Креста Твоего вся сопротивныя силы» он согласно позднейшей греческой практике только дул на воду и благословлял ее, но перстов в нее не погружал.

Само крещение всегда совершалось через троекратное погружение в воду во имя Святой Троицы. Со времен Древней Руси на новокрещенного надевалась белая одежда и возлагался крест, предварительно освященный. У нас крещение совершалось через троекратное погружение принимающего крещение в освященные воды купели. После крещения следовало облачение новокрещенного в белые одежды без произнесения и пения слов «Ризу мне подаждь…». За облачением следовала ектения, в которой были особые прошения о новокрещенном.

Священник, крестящий младенца, должен был взять ребенка в руки и произнести слова «Благословен Бог просвещаяй и освящаяй всякого человека…» и троекратно погрузить его в купель. При первом погружении священник говорил: «Крещается раб Божий, имярек, во имя Отца – аминь», при втором: «И Сына – аминь», и при третьем: «И Святаго Духа, и ныне и присно и во веки веков. Аминь».

Нельзя не сказать о таком обычае в православной религии, как освящение елея. Согласно Священному Писанию, Ной получил «знамение примирения» в виде масличной ветви, принесенной голубицей по прекращении потопа. Постигая «благодати Таинство», священник просит Бога: «Сам благослови и сей елей, силою и действием, и наитием Святого Твоего Духа: якоже быти тому помазанию нетления, оружию правды, обновлению души и тела…» Также освященным елеем помазуется вода в купели крещения. В этом случае елей, соединяясь с водой, уподобляется масличной ветви, полученной Ноем как радостное знамение примирения Бога с миром. Помазуясь им, принимающий крещение утешается и укрепляется упованием на милосердие Божие и надеется, что погружение в водную стихию послужит его духовному возрождению.

Одно из значений слова «елей» подчеркивает назначение его в Таинстве – быть знаком укрепляющего действия благодати Божией на душу принимающего крещение. Характерно, что помазуемые части тела – чело, грудь, междорамие (между плеч), уши, руки и ноги – говорят, что преимущественное назначение елея освящать мысли, желания и действия человека, вступающего в духовный завет с Богом.

После помазания «елеем радования» принимающему крещение предстоит вступить в «завет с Богом» через «три погружения единого тайнодействия». Погружение в воду означает приобщение его к смерти Христа Спасителя, распятого на Кресте. Крест – знамение искупления и освящения. Им освящается все в христианстве, крестным знамением завершается каждая молитва.

Затем иерей облачает новокрещенного в белые одежды. Грех некогда открыл Адаму и Еве их наготу и заставил прикрыть ее одеждой. До этого они были облачены в Божественную славу и свет, в невыразимую красоту, составляющую подлинную природу человека. Облачение человека в крещальную ризу означает возвращение его к целости и невинности, которыми он владел в раю, к единению с миром и природой. В удостоверение этого поют тропарь «Ризу мне подаждь светлу, одеяйся светом яко ризою, Многомилостиве Христе Боже наш».

Вышедшему из купели и облаченному в белые одежды вручается свеча, символизирующая свет веры и славы будущей жизни.

Таинство миропомазания завершает благодатный процесс вступления нового члена в Церковь. Участие в этом обряде сподобляет нового члена Церкви быть причастником Тела и Крови Христовых. Слово «миро» в греческом языке означает «благовонный елей». Миро употреблялось для освящения еще во времена Ветхого Завета. Приготовление мира Священное Писание именует святым делом, а само миро – «святыней великой».

Таинство миропомазания состоит из двух раздельно совершаемых священнодействий: приготовления и освящения мира и собственно помазания освященным миром новокрещенного, которое совершается священником непосредственно после таинства крещения. Между этими действами существует внутренняя органическая связь, несмотря на то что они совершаются в разное время.

В русской церкви помазывают чело, ноздри, уста, уши, сердце и ладонь одной руки. Также к особенностям миропомазания относятся облачение в белые одежды, возложение червленого венца и вручение свечи. Под венцом подразумевается либо повязка, покрывающая лоб миропомазанного, либо куколь – «одеяние главе», на котором вышивалось три крестика. При помазании миром положено произносить слова: «Печать дара Духа Святаго». Младенца после миропомазания одевают в новые одежды со словами «Одевается раб Божий…».

Следующий обряд, о котором будет рассказано, менее известен, нежели предыдущие. Троекратное хождение принимающих крещение вокруг купели появилось после отделения Таинства крещения и миропомазания от литургии. После миропомазания священник входил с новокрещенным в алтарь и мальчика прикладывал к четырем сторонам престола, а девочку – к трем, исключая переднюю. Выходя из алтаря, священник пел: «Блажени, имже отпущены суть беззакония…» После этого следовала литургия, и новокрещенный причащался святых Христовых таин.

После миропомазания священник и восприемник с младенцем трижды обходили вокруг купели, после чего священник брал дитя и нес мальчика в алтарь, а девочку – до Царских врат, не внося ее в алтарь.

Согласно обычаям древней церкви спустя 7 дней после совершения Таинства миропомазания новокрещенные приходили в храм, чтобы быть омытыми руками священников.

Новокрещенный был обязан хранить на себе печать помазания святым миром. Поэтому новокрещенные не снимали одежд, одетых при крещении, и не омывались до восьмого дня. В XVI в. новопросвещенный присутствовал на литургии. Во время великого входа он с зажженной свечой в руках шел впереди священника, несущего приготовленные для освящения дары. По окончании литургии в сопровождении родных и знакомых, которые имели зажженные свечи, он удалялся домой. В течение 7 дней он обязан был присутствовать на богослужениях утрени, вечерни и литургии, стоя с горящей свечой. Далее священник читал молитвы и тропари.

Также хотелось бы вспомнить о таком православном обряде, который соблюдают почти все люди. Речь пойдет, конечно, о Таинстве брака. Сейчас многие молодожены венчаются в церкви, по православному обряду, соблюдая традиции и обычаи, установленные еще в древности. Даже те, кто в Бога не верит (мы не говорим о проповедующих атеизм), так или иначе стремятся заключить брачный союз в православном храме, призывая Бога освятить брак и сделать его счастливым и удачным. Что же такое брак с христианской точки зрения?

Христианское учение признает брак союзом, в котором мужчина и женщина принимают на себя обязанность неразрывно жить вместе всю жизнь как муж и жена, помогая друг другу в житейских нуждах. Крепкая взаимосвязь, основанная на любви, доверии и уважении, создает благополучные условия для рождения и воспитания детей, т. е. продолжения рода человеческого.

Обратимся к Библии, чтобы узнать, как же возник брачный союз между мужчиной и женщиной. Книга Бытия знакомит нас с историей первого брака, совершенного в раю Господом Богом.

Сотворив первого человека – Адама, Господь создал из ребра его женщину – Еву, так как одиночество могло тяготить Адама, лишать его самых близких и понятных средств для всестороннего развития его личности в любви и послушании Богу. Таким образом, был заключен самый первый брачный союз в раю.

История ветхозаветного человечества показывает, что верующие ценили благословение Божье на брак, которое воспринимали сначала от родителей, а затем и от священника. На протяжении многих веков формировались сложные брачные обряды, которыми сопровождалось вступление в брак. Это и добровольное согласие жениха и невесты, и родительское благословение на брак, подарки невесте и ее родителям со стороны жениха, составление брачного договора при свидетелях, брачный обед с соблюдением предписанного этикета. Интересен обычай заключения брака в русской церкви. Как и в Византии, на Руси заключение браков начиналось обращением жениха и невесты к архиерею с прошением благословить их брак. Позже заключение браков сопровождалось «зарядом» – договором, предусматривающим выплату денежной компенсации в случае расторжения брака. В эпоху Святейшего синода в России венчать брак мог только приходской священник жениха или невесты. Желающему вступить в брак необходимо было объявить об этом своему приходскому священнику, священник же объявлял о предполагаемом браке в храме. Если отсутствовали сведения о препятствии для вступления в брак, то священник вносил в обыскную книгу об этом запись, т. е. обыск. Он скреплялся подписью жениха и невесты, их поручителей и священником. Это действо совершалось при личном присутствии жениха и невесты, а также их свидетелей, которые подтверждали акт бракосочетания своими подписями в метрической книге. Такой порядок был установлен в русской церкви с 1802 г.

Почему же так важно совершать обряд венчания именно в церкви? Согласно Библии, церковь – это Тело Христово, в нем Христос – Глава, а все, кто рожден от воды и Духа, – члены его Тела. Поэтому заключение брачного союза совершается только в церкви с благословения епископа или священника. В христианском браке муж берет на себя крест семейной жизни, а жена должна быть ему помощницей и другом. Святость христианского брака делает его непохожим на любой другой брак, заключенный вне церкви, так как на основе его из семьи создается «домашняя церковь». Семейная жизнь будет гармонична тогда, когда оба супруга питают любовь к Богу и друг к другу. Это – залог прочной и крепкой семьи, способной оставить после себя достойное поколение.

Начальным этапом брачного обряда является обручение, которому предшествует благословение родителей и духовного отца. Знаком утверждения этого союза в мире, любви и согласия является вручение жениху и невесте колец с молитвой священника о Небесном благословении их обручения. В древности обручение жениха и невесты совершалось их родителями и родственниками. Благочестивый обычай заручиться еще и благословением епископа возник по той причине, что православные христиане имеют, помимо своих родителей, духовного отца в лице епископа. Заручившись благословением родителей и духовника-священника, нареченные жених и невеста, посоветовавшись со старшими, назначают день свадьбы. Сначала брак должен быть зарегистрирован в гражданской инстанции – загсе, после чего совершается Святое Таинство, в котором новобрачным преподается Божественная благодать, освящающая их союз и сообщающая им благословение Божие на совместную жизнь, рождение и воспитание детей.

Обычай предписывает в самый день или накануне гражданской регистрации служить молебен Господу Иисусу Христу о начале благого дела. В день браковенчания родители после произнесения молитв должны совершить благословение своих детей. Сына благословляют иконой Спасителя, дочь – иконой Божьей Матери.

В день обручения молодые люди, любящие друг друга, должны получить Божье благословение, и для этого по обычаю прибывают в храм. Первым в церкви появляется жених, сопровождаемый шаферами и кем-то из детей, несущих впереди жениха икону Христа Спасителя. В храме жениха встречают одним из церковных песнопений, приличествующих случаю. Помолившись Богу, жених отходит с середины храма на правую сторону и ожидает приезда невесты. Невеста прибывает в храм чуть позже и совершает поклонение Богу и выслушивает церковное песнопение. Затем она отходит на левую сторону храма.

До начала обручения кольца новобрачных полагаются священником на святом престоле, чтобы их освятил Господь, так как ему новобрачные с этого момента вручаю свою жизнь.

Обручение начинается изнесением из алтаря на середину храма святых Креста и Евангелия, которые полагаются иереем на аналое. В притворе священник подводит жениха к невесте и, соединив руку жениха с рукой невесты, поставляет их на середине притвора, где и будет происходить чин обручения. Таким образом, жених и невеста встречаются в храме, где их окружают родные, друзья и прихожане. Церковь становится свидетельницей обетов жениха и невесты, которые они дают друг другу пред Богом, а благословение священника это их слово утверждает святым соединением, после чего иерей дает жениху и невесте возжженные свечи. Горящие свечи являются символом в христианстве: они изображают духовное торжество, славу целомудренного действа и свет Божественной благодати. Пламя свечей озаряет начало новой жизни, в которую вступают молодые, свидетельствуя о радости встречи этих людей и об общей радости присутствующих. Собственно чин обручения начинается с прославления Отца Небесного.

Наверно, мало кто знает, откуда пошел обычай обручения кольцами. В православном христианстве этому обряду предписан глубокий смысл. Вручением колец, принесенных от святого престола, священник выражает жениху и невесте веру церкви в непрерывность их союза, даруемого им Божьей волей. Кроме того, обмен кольцами свидетельствует, что на взаимное согласие обручающихся есть и согласие родителей.

Почему кольцо невесты вначале находится у жениха, а кольцо жениха – у невесты? В этом усматривается древняя практика, когда обручение было отделено от венчания на продолжительный срок и обрученные хранили у себя обручальные кольца как знак своей любви и верности, а в момент венчания возвращали друг другу сохраненный знак своей любви, что символизировало готовность вступить друг с другом в согласие во всех своих делах, полагая начало обмену мыслями и чувствами, заботами и трудами.

Заканчивается обручение сугубой ектенией, молитва которой подчеркивает церковное признание намерений и чувств жениха и невесты, скрепляет данное ими друг другу слово. Духовная семья теперь связана со Святейшим Патриархом, священноначалием церкви, друг с другом и со всеми братьями во Христе.

Обручением завершается подготовительный этап к нераздельному жительству мужа и жены. Затем следует обряд венчания, который проводится также согласно христианским обычаям.

Молодые жених и невеста входят в храм с зажженными свечами, и священник поставляет молодых пред аналоем с Крестом и Евангелием на разостланный на полу кусок белой материи, являющейся символом единства и нераздельного жительства в супружестве.

По окончании пения псалма иерей говорит жениху и невесте поучение, в котором обращает их внимание на великую тайну брачного союза, на смысл священнодействий Таинства. Этим самым он настраивает их сердца к восприятию жизни Царства Божия.

По окончании слова иерей вопрошает сначала жениха, а потом невесту о согласии вступить в брак. Муж прежде всего должен понимать свою ответственность за создание семьи, так как он есть глава семьи, а жена – его помощница. Поэтому и невеста, и жених должны понимать всю важность принимаемого решения, чтобы осознанно отвечать на вопрос иерея. Вопросы, задаваемые священником, важны еще и потому, что Церковь стала свидетелем добровольности вступления в совместное жительство супругов.

Таинственное священнодействие венчания начинается прославлением Царства Святой Троицы. Собравшиеся в храме христиане испрашивают у Бога, прославляемого в Святой Троице, спасения для новобрачных, благословения брачного союза, сохранения их телесной и духовной чистоты и священного покрова в совместной жизни.

По окончании мирной ектении священник произносит три молитвы, в которых просит Бога благословить настоящий брак, сохранить сочетавшихся браком, как некогда сохранил Ноя в ковчеге, Иону – во чреве кита, и даровать им радость, какую испытала блаженная Елена, обретя Честный Крест Господень. Иерей молит Бога даровать вступающим в брак мирную жизнь, долгоденствие, взаимную любовь и доброчадие.

Завершив чтение молитв, священник приступает к главному моменту Таинства, благословляя брачный союз во имя Триединого Бога. Взяв венец, иерей благословляет им жениха и говорит: «Венчается раб Божий (имярек) рабе Божией (имярек) во имя Отца и Сына и Святаго Духа, аминь». Потом таким же образом священник венчает голову невесты, говоря: «Венчается раба Божия (имярек) рабу Божию (имярек)…»

Следом за этим на жениха и невесту возлагают венцы. Они символизируют славу союза Христа с церковью. Этим обрядом церковь воздает жениху и невесте честь за целомудрие и сохраненное девство и делает очевидным благословение Божие – быть супружеской чете родоначальниками потомства. Возложение венцов и слова священника «Господи Боже наш, славою и честию венчай я (их)» запечатлевают Таинство брака. Церковь провозглашает венчающихся родоначальниками новой христианской семьи – малой, домашней церкви, указывая путь в Царство Божие и знаменуя вечность их союза.

Просительная ектенья включает в себя прочтение молитвы «Отче наш», в которой новобрачные свидетельствуют о своей решимости служить Господу и выполнять волю Его в семейной жизни. В конце этого они испивают общую чашу. Общая чаша – это чаша с красным вином, которую священник при произнесении слов «благослови благословением духовным» единожды благословляет. Супруги троекратно испивают из общей чаши: вначале муж, затем жена. Вкушение вина напоминает о чудесном превращении воды в вино, совершенном Иисусом Христом в Кане Галилейской. Этот обряд символизирует полное единство супругов, запечатленное в совершившемся таинстве. Отныне у мужа и жены общая жизнь, одни мысли, желания, идеи. В этом неразрывном союзе они будут делить между собой чашу радостей и скорбей, печалей и утешений.

После этого действа священник соединяет правую руку мужа с правой рукой жены, покрывает соединенные руки епитрахилью и поверх нее кладет свою руку. Это означает, что через руку священника муж получает жену от самой церкви, соединяющей их во Христе навеки.

В христианских обрядах присутствует множество символов. В Таинстве брака, помимо обручальных колец, встречается образ круга, символизирующего вечность. Священник трижды обводит новобрачных вокруг аналоя. Троекратное обхождение совершается во славу Святой Троицы, которая призывается во свидетельство обета перед церковью вечно хранить супружеский союз. При первом торжественном шествии вокруг аналоя поется тропарь «Исаия ликуй…», в котором прославляется Пресвятая Дева, послужившая тайне воплощения Сына Божия. При обхождении второго круга поется тропарь «Святые мученицы…», где прославляются святые подвижники и мученики, победившие греховные страсти, дабы они укрепили в новобрачных готовность к исповедническим и духовным подвигам.

В третий раз во время шествия вокруг аналоя поется тропарь «Слава Тебе, Христе Боже…». В нем церковь выражает надежду, что семейная жизнь сочетавшихся будет живым проповеданием единосущной Троицы в вере, надежде, любви и христианском благочестии.

После троекратного обхождения муж и жена поставляются на свое место, и священник снимает венцы сначала с мужа, потом с жены, обращаясь к каждому со словами приветствия. Потом священник читает две молитвы. В первой он просит Господа благословить сочетавшихся и воспринять их непорочные венцы в Царствии Небесном. Во второй он молит Пресвятую Троицу даровать супругам долгоденствие, преуспеяние в вере, а также обилие земных и небесных благ.

Затем идет целование и поздравление вступивших в супружество и новое родство. В конце полагается «Молитва на разрешение венцов в осьмой день». Это связано с тем, что в древности вступившие в брак 7 дней носили венцы, и в восьмой день священник с молитвой снимал их.

По окончании венчания новобрачные возвращаются в свой дом, где их встречают родители жениха и невесты, подносят им по обычаю хлеб-соль и благославляют их иконами Спасителя и Божией Матери. Поцеловав иконы и руки родителей, муж и жена вступают в свой дом, чтобы поставить в передний угол «благословенные образа», затеплить перед ними лампаду, чтобы создать в доме молитвенную атмосферу храма.

Завершим эту главу описанием обряда, проводимого по окончании земного пути человека. Речь пойдет о богослужениях погребений и поминовения усопших. Без обычая, сопровождающего переход от земной жизни к загробной, не мыслится ни одна религия. В православии этому событию придается особая важность: смерть – это великое таинство рождения человека из земной, временной жизни в жизнь вечную. Разлучение души с телом происходит таинственно, и человеческому сознанию недоступно постичь суть этого явления.

По исходе из тела душа человека попадает в совершенно новые условия, где важнейшее значение приобретает глубокая духовная связь умершего человека с церковью, которая продолжает заботиться о нем так же, как и при жизни. Тело усопшего христианина готовят к погребению и совершают молитвенные последования об упокоении его души для того, чтобы умерший очистился от грехов и приблизился к Божественному покою. В случае, если усопший был праведником, молитва за него вызывает ответную молитву их пред Богом за самих молящихся.

В настоящее время существуют следующие чины отпеваний сообразно возрасту и состоянию умерших: погребения мирских людей, иноков, священников, младенцев.

Что же такое отпевание и как его проводят согласно православной вере?

Отпевание – это заупокойное богослужение, и совершается оно над умершим лишь однажды. В этом заключается его принципиальное отличие от других заупокойных служб, которые могут повторяться неоднократно (панихиды, литии).

Отпевание призвано осуществлять моление за усопших, т. е. испросить отпущение за совершенные при жизни грехи. Чины отпевания имеют цель даровать душе усопшего духовный покой. Однако этот обряд приносит пользу не только умершему: как и все заупокойные службы, отпевание помогает родственникам и близким почившего справиться с горем, исцелить душевные раны, смириться с утратой. Скорбь, индивидуальное горе приобретают форму вселенскую, форму чистой человечности, а сам скорбящий получает освобождение и некоторое облегчение.

Мирского человека отпевают по следующей схеме, состоящей из трех частей.

I часть

«Благословен Бог наш…»

Псалом 118 (три статии, первые две заканчиваются ектенией)

По третьей статии: тропари по «Непорочных»

Ектения: «Паки и паки…»

Тропари: «Покой, Спасе наш…», «От Девы возсиявый…»

II часть

Канон «Яко по суху…», глас 6-й

Стихиры самогласны преподобного Иоанна Дамаскина: «Кая житейская сладость…»

«Блаженны…» с тропарями

Прокимен, Апостол, Евангелие

Разрешительная молитва

Стихиры при последнем целовании

III часть

Вынос тела из храма

Лития и опускание тела в могилу

Помимо отпеваний, совершается и такое богослужение, как панихида. Панихида – это заупокойное богослужение, на котором к Богу возносится моление за усопших. По своему составу эта служба напоминает утреню, но по продолжительности совершения панихида гораздо короче отпевания.

Панихиды поются над телом умершего, в 3-й, 9-й и 40-й день после смерти, а также в годовщину смерти, день рождения и тезоименитства. Панихиды бывают не только индивидуальные, но и общие, или вселенские. Существует полная, или великая, панихида, называемая «парастас». От обычной панихиды она отличается тем, что на ней поются «Непорочны» и полный канон.

Лития об усопших совершается при выносе тела умершего из дома и на литургии после заамвонной молитвы, а также после вечерни и утрени. Она короче панихиды и бывает вместе с панихидой. По церковному обычаю в память усопшего ставится кутья, или коливо, – сваренные зерна пшеницы, смешанные с медом. Эта пища также имеет религиозное значение. Во-первых, семена заключают в себе жизнь, и, чтобы образовать колос и дать плод, они должны быть положены в землю. Тело усопшего должно быть предано земле и испытать тление, дабы восстать потом для будущей жизни. Следовательно, кутья не что иное, как выражение уверенности верующих в существовании загробной жизни, в бессмертии почивших, в их воскресении и последующей вечной жизни через Господа Иисуса Христа, даровавшего своим земным рабам воскресение и жизнь.

Неотделимой частью общественного и келейного богослужения является молитва о собратиях живых и усопших. Церковь дает стройную, последовательную систему поминовения. Церковный устав подробно и точно определяет, когда и какие заупокойные моления могут совершаться, в каких формах их следует произносить. К примеру, ежедневное богослужение, состоящее из девяти суточных служб, совершается в три приема: вечернее, утреннее и дневное. Первой службой наступающего дня будет вечерня, за ней следует повечерие, оканчивающееся ектенией «Помолимся…». Утреннее богослужение начинается полунощницей. Вся вторая половина этой самой ранней службы посвящается молению об усопших. Ввиду особой важности полунощного моления об усопших оно не только включается в состав общественного богослужения, но и выделяется в особую, самостоятельную часть, отделенную от первой части полунощницы. Но вместе с тем оно кратко и ограничивается двумя очень краткими псалмами, после которых следуют Трисвятое, два тропаря и кондак заупокойные. Заканчиваются песнопения Богородичным, а затем следует особая заупокойная молитва. Особенность ее в том, что она в другое время нигде не повторяется. Полунощное моление об усопших церковь считает таким важным и необходимым делом, что отпускает его только в седмицу Пасхи, когда особый строй всей службы просто не оставляет места для полунощницы.

Дневное богослужение соединяется с литургией, на которой, помимо прочих обрядов, совершается поименное поминовение живых и усопших. На самой литургии по освящении Святых Даров вторично совершается поминовение живых и усопших по именам. Эта часть является самой важной и действенной, так как души, о которых приносится моление, получают отпущение грехов.

Заупокойные моления наиболее усиливаются по церковным праздникам. Например, в две Вселенские родительские субботы перед неделями мясопустной и Пятидесятницей совершаются усиленные молитвы об умерших, скончавшихся в истинной вере. Поминовения совершаются и в период Великого поста, и на Пасху, а также в каждую субботу. Святая Церковь избрала субботы, особенно когда поется Октоих, преимущественно для воспоминания всех христиан, почивших от земных трудов. В положенных на субботу песнопениях церковь объединяет всех умерших – как православных, так и не православных, ублажая первых и призывая молиться за вторых.

В состав любого богослужения входят молебные пения. По сложившейся традиции молебным пением (или молебном) называется особое богослужение, при котором церковь обращается с молитвенным призывом к Господу, его Пречистой Матери или святым угодникам Божиим с мольбой о ниспослании милости либо благодарит Бога за полученные блага. Обычно молебны совершаются во время каких-либо событий в церковной жизни: храмовых праздников, дней памяти святых и пр. Кроме этого, молебны приурочены к датам радостных или печальных событий в жизни Отечества, города или церковной общины. Сюда относятся победы над врагом или нашествия неприятелей, стихийные бедствия – голод, засуха, эпидемии. Молебны служат и по просьбе верующих в связи с событиями в их жизни. Например, молебные пения совершаются о здравии конкретного человека, перед поездкой или началом какой-либо деятельности. Для верующих людей даже частные события в жизни требуют освящения: молитвы совершаются перед любой деятельностью.

В молебнах церковь освящает и благословляет:

1) стихии – воду, огонь, воздух и землю;

2) жилище и другие места обитания православных христиан, такие как дом, корабль, монастырь, город;

3) пищу и предметы обихода – семена и плоды выращиваемых растений, домашний скот, сети для ловли рыбы и пр.;

4) начало и завершение какой-либо деятельности – учебы, работы, путешествий, сева, жатвы, строительства жилищ, воинской службы и т. д.;

5) духовное и телесное здоровье человек (сюда относятся молитвы об исцелении).

Как же проходят молебные пения? Молебен начинается возгласом священника «Благословен Бог наш» или возгласом «Слава Святей Единосущней и Нераздельной Троице». После этого поется «Царю Небесный», читаются Трисвятое по «Отче наш», а затем псалом, избранный в соответствии с целью и предметом моления.

Иногда после псалма читается Символ веры – в основном в молебном пении речь идет о недужных, а в день Рождества Христова – пророчество святого пророка Исайи: «С нами Бог, разумейте, языцы, и покоряйтеся, яко с нами Бог».

Следом произносится великая ектения. В нее включаются прошения, относящиеся к предмету моления. После ектении поются «Бог Господь» и тропари.

Иногда за ними сперва читается 50-й псалом или 120-й псалом «Возведох очи мои в горы…». После 3-й песни канона бывает сугубая ектения «Помилуй нас, Боже». После 6-й песни произносится малая ектения и читается Евангелие. Канон оканчивается пением «Достойно есть» в обычные дни, а по праздникам – ирмосом 9-й песни праздника.

Затем читается Трисвятое по «Отче наш», поется тропарь и произносится сугубая ектения: «Помилуй нас, Боже». Потом следует возглас «Услыши ны, Боже, Спасителю наш…» и читается особая молитва сообразно предмету моления или благодарения. Часто она читается с коленопреклонением.

После молитвы идет отпуст, который священник произносит, держа в руках крест.

В заключение добавим: в данной главе были рассмотрены лишь некоторые из православных обрядов. Существует еще множество Таинств и церковных обычаев, свято чтимых Русской православной церковью и христианами. Все обряды проходят согласно выработанным на протяжении веков православным канонам.

4. Cтpанные обычаи Любoe общество страдает некоторым снобизмом, и Лхаса не была исключением. Многие среди тех, кто занимал в ней высокое положение, презирали нас и считали чужаками, поскольку мы были земледельцами и прибыли из Амдо. Я узнала об этом через несколько лет после

Из книги Япония до буддизма [Острова, заселенные богами (litres)] автора Киддер Джейн Э.

Из книги Око за око [Этика Ветхого Завета] автора Райт Кристофер

Обычаи под запретом Некоторые обычаи древних культур, современных Израилю, изображены как мерзкие для Бога и, соответственно, они были запрещены для Израиля. Наиболее ясной формулировкой требования к Израилю отличаться от остальных является двойной запрет в Лев. 18, 3: «По

Из книги Мифы и легенды Китая автора Вернер Эдвард

Обычаи под запретом Во–первых, Ветхий Завет приводит нас к пониманию, что некоторые элементы падшего человеческого общества необходимо отвергнуть как мерзкие для Бога. Единственным обоснованным христианским ответом на них будет отказ и отделение от них. Также Ветхий

Из книги Справочник православного человека. Часть 4. Православные посты и праздники автора Пономарев Вячеслав

Из книги Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке автора Казиев Шапи Магомедович

Пасхальные обычаи В Великий Четверг после Литургии принято приготавливать угощение к пасхальному столу. Традиционными для этого праздника являются изготовленные по особому рецепту куличи и творожные пасхи. Но главным символом Пасхи с древнейших времен являются

Из книги Мировые культы и ритуалы. Могущество и сила древних автора Матюхина Юлия Алексеевна

Из книги "Православные колдуны" –кто они? автора (Берестов) Иеромонах Анатолий

Обычаи и обряды австралийских аборигенов, индейцев Америки, туземцев Африки, Азии и Океании Австралия Убийство на расстоянии Магические ритуалы австралийских аборигенов, призванные убивать и калечить на расстоянии, были необычайно эффективны, напоминая по своему

Из книги Обряды и обычаи автора Мельников Илья

Обычаи эфиопов Древние эфиопы в войнах использовали только деревянные луки, обожженные для твердости на священном огне. Луками были вооружены и эфиопские женщины-воительницы. Перед началом битвы женщины продевали через губу медное кольцо, считавшееся ритуальным, а

Из книги Всеобщая история религий мира автора Карамазов Вольдемар Данилович

Традиционные обычаи Новый годНовый год – праздник, пришедший к нам от древних народов. Правда, много веков назад Новый год отмечался не 1 января, а в начале марта или в день весеннего солнцестояния, а также в сентябре или в день зимнего солнцестояния, 22 декабря. Весенний

Из книги автора

ПОД МАСКОЙ «ПРАВОСЛАВИЯ», или КАКУЮ «ДУХОВНОСТЬ» БЛАГОСЛОВЛЯЕТ ОТЕЦ ВЯЧЕСЛАВ? ? Подсознание может говорить «чужим» голосом? Православные обряды как наживка для доверчивых? «Пропуск на молебен» ? «Кто главный дока в «Доке»? ? «Канонические» заговоры Впрочем, не лучше ли

Из книги автора

Обычаи и обряды Долгие годы существования христианства в мире, породили особую культуру, даже скорее цивилизацию, именующую ныне христианской. Эта культура охватила Европу, Америку и Австралию, отдельными вкраплениями включалась в жизнь Азии и Африки. Для христианской

Троица - один из самых значительных и почитаемых всеми христианами праздников. Выпадает он традиционно на лето, на июнь месяц. Отмечается в воскресенье, на пятидесятый день от Пасхи. Потому другое название праздника - Святая Пятидесятница. Сопровождается он различными, очень интересными обрядами и традициями.

История праздника

Троицы имеет ещё несколько названий. Во-первых, это день рождения Церкви Христовой. В сказано, что создана она не человеческим умом, а благодатью самого Господа. И так как Божественная сущность представлена в трёх видах - Отец, Сын и Дух - то и праздник этот - Троица. Пятидесятница славится ещё и тем, что в этот день на апостолов, учеников Христа, снизошёл Святой Дух, и людям открылись вся святость и грандиозность божественных замыслов. И, наконец, третье название: в народе издавна день считался Зелёным святом. Кстати, еще есть и четвёртое: девичьи святки.

Традиции и обычаи

Многие на Руси (имеется в виду Русь историческая, древнеславянская) отмечались и отмечаются ныне в те дни, на которые приходятся и старинные языческие. Таким образом, происходило наложение двух эгрегоров: молодого, связанного с новой религией, и древнего, уже "намоленного". Особенно важно это было в первые века христианства. Да и сейчас ещё не потеряло своей актуальности. Отголоски языческих обрядов явственно видны во многих традициях. Например, в день Святой Троицы принято дома и церкви украшать и трав, ветками берёзы, сирени. Девушки плели венки для себя и своих суженых, устраивали игрища. Семейные собирались в луга и леса на трапезы. Одним из обязательных блюд была яичница.

Старинные обряды

День Святой Троицы всегда отмечался на природе. Главным праздничным деревом считалась берёза. Венки из берёзовых веток девушки бросали в реку, надеясь по ним узнать свою дальнейшую судьбу. С раннего утра по деревням шёл сладкий дух свежих калачей, на которые приглашались друзья и соседи. Затем начиналось самое главное веселье. Под берёзами стелились скатерти, на них ставилось угощение и те самые утренние караваи, которые тоже украшались полевыми цветами. Девушки пели, хороводничали, показывали новые наряды, заигрывали с парнями, а те высматривали себе, кого бы присватать. Стоит отметить, что хлебушек, венки и скатерочки, которыми пользовались в этот праздник - день Святой Троицы - имели особое значение и играли в девичьей жизни особую роль. Каравай высушивали, а когда девушка выходила замуж, его крошки засыпались в свадебный хлеб, что должно было обеспечить молодым дружную, счастливую жизнь в достатке и радости. Троицына скатерть стелилась по обряду на стол, когда родители будущего жениха приходили в дом невесты на смотрины. Магическая энергетика Троицына дня должна была окутать девушку невидимым флёром и представить её в самом выгодном свете. А венки они дарили своим возлюбленным в знак верности, подтверждая святость данных обетов. Травы, собранные на Зелёное свято, сушили и ими потчевали больных. Считалось, что имеют они особую великую целебную силу.

Девичьи гаданья

День Святой Троицы 2013 года выпал на 23 июня. Конечно, сейчас на дворе 21 век, век нанотехнологий и общей компьютеризации. А ещё два столетия назад, заслышав кукушку, девчата спрашивали её, сколько им ещё порог батюшкиного дома топтать. И с замиранием сердца считали, ведь каждое «ку-ку» означало год незамужней жизни. И венки бросая в речку, примечали: плывёт он мерно, спокойно - жизнь тоже такой будет, без потрясений и проблем. Кидает его волна из стороны в сторону, крутят водовороты - не сулит будущее ничего доброго. А уж если потонет веночек - жди беды, не доживёт девушка до следующего Троицына дня.

Много таинственного, необычного, интересного происходило в этот день. По погоде примечали, какими будут лето и осень. Задабривали и поминали духов умерших родственников. Ходили в храмы, отстаивали службы. Особая светлая энергетика праздника ощущается и по сей день.