22 ноября оперный певец ушел из жизни. Ему было 55 лет. Когда ему поставили диагноз «онкология», то сразу назвали отведенный срок – 18 месяцев. Он прожил два с половиной года. Никогда не терял веры, что может победить. Наш корреспондент поговорил с близкими друзьями знаменитого оперного певца – Лилией Виноградовой и Константином Орбеляном.
Фото Сергей Джевахашвили
– Мы познакомились с Димой в 2007 году на «Новой волне», в Юрмале, куда он приехал по приглашению Игоря Крутого, – рассказывает поэт Лилия Виноградова. – Мы вместе работали над проектом «Дежавю». Буквально с первого рукопожатия, такого распахнутого, открытого, стало понятно, что мы близкие люди, и помимо совместной работы началась совершенно невероятная дружба. Мы встречались не так часто, как хотелось, потому что у Димы был мощнейший гастрольный график. Он был невероятно востребованным артистом, его обожала вся планета. Лучшие площадки, лучшие оперные театры мечтали заполучить его, и он непрестанно работал.
В жизни он был абсолютно земным. Очень любил вкусно поесть и ел всегда с аппетитом. Обожал итальянскую кухню, хорошее мясо. Как настоящий сибиряк, умел лепить пельмени. Делал их от начала до конца (и фарш прокручивал, и тесто месил) по рецепту своей бабули Маруси, которая его растила. Угощал меня ими однажды – очень вкусно. По дому умел все: починить электропроводку, кран заменить, полки прибить. Мог сам, если нужно, помыть полы, посуду. Был абсолютно приспособленным к обычной жизни мужиком.
Дима не любил чужих людей рядом. У него не было ни особых претензий, ни барских замашек. Конечно, присутствовали помощники, но слуги – никогда. Он очень уважал и ценил любой труд каждого человека. Их дом с Флоранс, безусловно, красивый и комфортабельный, обустроен без излишеств, нуворишества. Все сделано ими вместе, разумно и с любовью. Дима был чрезвычайно, до педантизма аккуратен и организован во всем. Всегда ароматный, свежевыбритый.
– На сцене – царь, бог, ангел, небесное неподражаемое существо, а сходил со сцены – и становился Димой Хворостовским в драных джинсах, майке и кедах. Озорной и веселый или печальный и задумчивый. Какой угодно, но неизменно живой-живой человек. Всегда ходил в спортзал, который должен был быть или в отеле, где он жил, или в доме поблизости. Очень много плавал, километрами. Надевал наушники с клубной музыкой – и в заплыв. Он даже моржевал. Любил всякие технологические игрушки, обожал гаджеты и тщательно сравнивал новинки.
Он очень хороший, любящий, нежный отец. Не строгий. Мало видел детей и каждый проведенный вместе час старался баловать и холить их. Они все живут в Лондоне (у Дмитрия Хворостовского пятеро детей: близнецы Александра и Данила от первого брака со Светланой Хворостовской, удочеренная Мария от ее первого брака, Максим и Нина от второго брака с Флоранс Хворостовской. – Прим. «Антенны»). Маша уже замужем, близнецы учатся в университетах. Маша после смерти матери (Светлана умерла от сепсиса крови в 2015 году. – Прим. «Антенны») взяла на себя материнскую часть заботы о них. Дима совершенно одинаково любил всех детей. Он очень любили вместе отдыхать, путешествовать. Говорил с ними только по-русски, чтобы дети могли спокойно общаться с бабушкой и дедушкой, которые живут в Москве. Он был абсолютно русским человеком, где бы ни жил.
В Лондон он переехал после блистательной победы в Кардиффе. Ему предложили ангажемент. Это нельзя назвать эмиграцией – человек живет там, где работает. Когда он приехал в Лондон, ни слова не говорил ни на каком иностранном языке. Но вскоре уже чистейше общался по-английски – богатая лексика и идеальное произношение. Прекрасно говорил по-итальянски и по-французски, пел по-немецки. Фло выучила русский язык специально для Димы, из любви к мужу.
Фото LegionMedia
– Они познакомились в Женеве в 1999 году, где была постановка «Дон Жуана». Дима пел главную партию, а она – одну из второстепенных. Вспыхнуло сильное чувство. Он никогда не видел таких женщин. Она много ездила за ним на гастроли, стараясь быть рядом. Флоранс ни в чем не знала отказа. Только цветами не задаривал. Ведь Диме их преподносили в несметном количестве.
В их дом были вхожи немногие. Это прежде всего его лучший друг Константин Орбелян – дирижер, пианист, заслуженный артист России. Песни военных лет – это полностью идея Орбеляна. Совершенно революционный проект: неслыханно, чтобы оперный певец пел советские песни. Игорь Крутой стал очень важным, значимым для него человеком. Узнав о болезни, Игорь с женой Ольгой прилетели в Лондон с гранатами и черной икрой. Фло и Дима были очень рады принять их. Дружил с бывшим детским омбудсменом Павлом Астаховым и крестил его ребенка. Продюсер Стас Ершов, фотограф Павел Антонов тоже были его добрыми давними друзьями.
Диму обожали все и повторяли его имя на всех языках мира. Благодаря ему я узнала, что оперные артисты – невероятные прикольщики. Наш шоу-бизнес не сравнится с миром больших оперных звезд – как они шутят, как они умеют веселиться после работы. Его боготворили и Анна Нетребко – она в эти дни безутешна, и Суми Джо (позвонила мне и долго ничего, кроме рыданий, из трубки не доносилось), и Ильдар Абдразаков, и Аида Гарифуллина, и Рене Флеминг, и Йонас Кауфман. Динара Алиева в последнее время являлась одной из любимых его коллег. Многие молодые артисты обязаны Диме карьерой. Многих он задействовал в своем замечательном проекте «Хворостовский и друзья».
Фото Ольга Лавренкова/StarHit
– Впервые о диагнозе ему сказали в Бурденко – 29 мая 2015 года, и доктора сразу назвали отведенный срок – 18 месяцев, – продолжает Лилия Виноградова. – Именно в этот день у нас была назначена запись. Он приехал на студию, едва узнав о болезни. Ему тогда уже было плохо, мучили головокружения и сильные головные боли. Елена Недосекина, его бессменная помощница в Москве, которая жила жизнью Димы, посвятив себя служению ему, его деятельности, семье (его родители, живущие в Москве, были полностью на Лене), сама будучи онкобольной (она тоже скончалась от рака), уговорила поехать обследоваться в Бурденко.
…Дима вышел из машины и сразу сказал, что у него тяжелый, неоперабельный рак. Мы обнялись, постояли... Я хотела отменить запись, но он запретил. Помогла ему спуститься по лестнице, у него весь день очень кружилась голова. И он отработал и спел как Бог. На разрыв. А на следующий день он отработал снова блестяще. Вот такой был человек.
Он с самого начала знал, что опухоль злокачественная. Но никогда не терял веры, что может ее победить. И он лечился так, как мало кто лечится. Внимательно слушал врачей традиционной медицины и не верил в альтернативные методы. Стоически переносил и химиотерапию, и лучевую, и гормональную… И не прекращал работать. Он пел вопреки человеческим возможностям. Всегда шел на преодоление. Когда в Петербурге у него была жуткая пневмония и разрыв легкого, Новый год он встретил в больнице. Он умирал в реанимации. Но и это поборол.
Фото архив Красноярского краеведческого музея
– Питер для него – какой-то фатальный город. Прошедшим летом после концерта упал там и сильно повредил руку – сухожилие, нерв, выбил плечевой сустав, потому что организм был очень ослаблен химиотерапией. Врачи крайне не рекомендовали ему давать концерт в Красноярске с поврежденной рукой и частичной парализацией. Но он сказал, что должен полететь в свой родной любимый город и спеть для земляков. И он это сделал. Концерт оказался прощальным. Благодаря своему богатырскому сибирскому здоровью он прожил еще два с половиной года после диагноза, почти на год пережил поставленный и московскими, и английскими, и американскими медиками срок.
Он не хотел сбора средств, шумихи, жалости. Спокойно говорил о болезни: что лечится, что хочет поднять на ноги детей, что хочет работать, что любит музыку, публику. Запрещал разводить слюни вокруг себя. Он не искал причины, за что это ему. Но, конечно, жил в тяжелейшем стрессе. Концерт, спектакль оперного певца – это огромная нагрузка, он всегда мокрый выходил со сцены, терял вес килограммами. Он не экономил себя как артист ни секунды. Я хорошо помню, когда мы приехали в Киев в 2009 году с нашей программой «Дежавю» сразу после премьеры в Кремлевском дворце, он очень тяжело заболел: температура за 39. Там нашли фониатров, один из которых держал его за язык, а другой колол в связки. После чего он выходил и пел. И всегда говорил: «Мне чем хуже, тем лучше».
Фото архив Красноярского педагогического колледжа им. Горького_1
– Все эти последние дни я была с ним в Лондоне. В субботу мне позвонила Фло и сказала срочно прилетать. Он попросил дать ему умереть не дома. Не хотел умирать при детях. Это была его воля. Сейчас многие осуждают Фло за то, что она его отвезла в хоспис, но это было его желание. Тяжело невыразимо. Но он оставался невероятным борцом. И в последние минуты находился за пределами человеческих возможностей. Изо всех сил старался открыть глаза, пожимал руку... Показывал головой, да или нет. Например, не хотел, чтобы кто-то из друзей его таким видел. Его хорошие добрые товарищи и коллеги собирались прилететь, и я его спросила про одного из них, но он замотал головой: «Не надо, нет!» Рядом с ним в первую очередь была жена, которая была с ним всегда. Фло тоже борец, очень крепко стоящая на земле женщина. Она не причитала. Иначе не могла бы остаться рядом с Димой, если бы была размазней. Он таких не терпел с истериками. И сам был антиистерика. Детки рано утром прибегали на папу посмотреть перед школой. Прилетел Алексей, двоюродный брат из Красноярска, я прилетела, Котик (Константин Орбелян). И самые последние прилетели старенькие родители. И вот это было страшно и душераздирающе. Подхватывать мать, которая все время падает, папа почти ничего не видящий. Это страшное-страшное горе. Слава Богу, что они успели в последний день. Они прилетели во вторник, а в ночь на среду его не стало.
Дима оставил последнюю волю, о которой говорил родителям, жене и самым близким людям, что хочет кремации и чтобы прах его был разделен на две урны. Одна должна быть похоронена в Москве, где пройдет прощание, а вторая – в Красноярск. И хотя он все последние годы жил в Лондоне, он пожелал, чтобы его похоронили только на Родине.
Дмитрий Хворостовский вернулся на сцену. Так хочется верить, что страшная болезнь побеждена…
«…А еще ждет тебя в жизни испытание, болезнь тяжелая…», - покачала головой цыганка, рассматривая руку юного Димы Хворостовского. Он уж и пожалел, что за компанию с друзьями разрешил ей погадать. Начиналось-то все хорошо: цыганка посулила юному певцу всемирную славу, деньги, два брака и кучу детей. А напоследок выдала вот это, про болезнь. Но успокоила: будешь сильным - справишься.
Жизнь показала: все ее предсказания сбылись слово в слово: две жены, четверо детей, богатство и признание. И даже раковая опухоль отступает…
«Операцию делать слишком рискованно»
Известие о том, что у знаменитого оперного певца Дмитрия Хворостовского онкологическое заболевание, потрясло всех. Заявление об этом на его официальном сайте появилось 25 июня, всего лишь через несколько дней после похорон Жанны Фриске . Да еще и диагноз оказался похожим…
«Только что Дмитрию была диагностирована опухоль головного мозга. Хотя его голос и состояние в норме, он по понятным причинам находится в расстроенных чувствах», - сообщили поклонникам официальные представители певца.
Оказалось, недомогание Дмитрий Хворостовский ощущал уже давно, но, как это часто бывает, списывал на хроническую усталость. Целый месяц гастролировал с концертами в честь 70-летия Победы, недосыпал, переутомлялся - и был уверен, что хуже стал чувствовать себя именно из-за перегрузок. Лишь когда слабость стала сильнее, чем желание встать с постели, Дмитрий обратился к врачам. Сначала в Англии, где живет уже много лет, затем в Америке, где и нашли новообразование.
«У Димы раковая опухоль. Третья стадия, - рассказала прессе близкая подруга Хворостовского Марина Рой . - Операцию делать слишком рискованно».
Причину появления опухоли доктора назвать не смогли: она может появиться после удара, травмы головы и неопределенное время оставаться незамеченной. В молодости, как известно, Хворостовский не прочь был подраться, ему даже ломали нос в нескольких местах. Это могло спровоцировать уплотнение клеток, которые с годами переродились в опухоль.
«Он и правда в хорошей форме - прямо гора мышц!»
Свою жизнь и здоровье Хворостовский доверил врачам, которые лечат королевскую семью Великобритании - в онкологической клинике Royal Marsden Дмитрий прошел курс лучевой и химиотерапии. По словам родственников, сеансы длились по несколько часов, процедуры эти тяжело переносятся, и во время них у пациента возникает сильный болевой синдром.
Сын начал осваивать специальные упражнения, говорит, йога ему помогает справиться с болью, - рассказывает отец Хворостовского Александр Степанович . - Каждое утро, несмотря на болезнь, начинает с занятий в тренажерном зале. Час занимается, выходит весь мокрый от пота. Я ему: «Дима, может, не надо?» А он встает с голым торсом перед зеркалом, говорит мне: «Посмотри на меня, разве я больной?!» Он и правда в хорошей форме. Прямо гора мышц! Улыбается, смеется. Напевает: «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»…
Лечение дало результаты: восстановилась координация движений, выносливость, появился аппетит. Вернулись силы: Хворостовский совершает длительные пешие прогулки, часами репетирует. Его опасения, что опухоль сдавит те участки мозга, которые отвечают за работу голосовых связок, и он не сможет петь, к счастью не оправдались. Он вернулся на сцену! В конце сентября выступил в Нью-Йорке, приехал в качестве почетного гостя на конкурс «Новая волна», а в октябре планирует в Кремле большой концерт «Дмитрий Хворостовский и друзья». Планов много, ежедневник заполнен, но пока еще в нем есть дни, отведенные под процедуры, - лечение продолжается.
Врачи говорят о том, что опухоль стала уменьшаться, хотя и осторожничают с окончательными прогнозами. Но главное - положительная динамика есть. Победу над болезнью в первом раунде Дмитрий отметил шампанским с любимой женой Флоранс. Хворостовский не сомневается: он выздоровеет окончательно и проживет еще долгие-долгие годы. Ведь цыганка, увидевшая весь его жизненный путь, не могла ошибиться…
«Я считал себя просто Богом. По меньшей мере…»
Это интервью Дмитрий Хворостовский дал, когда ничто еще не омрачало его жизнь. Со своей открытой улыбкой и серебряной гривой он выглядел настоящим инопланетянином. Инопланетная внешность, инопланетный смех, инопланетное самомнение - ни грамма земного. Он парил над облаками, и, казалось, вообще не ведал страха…
В свои 50 с небольшим я очень многое уже успел. Даже если вдруг возьму и умру сейчас - сделано достаточно, чтобы оставить след и добрую память о себе. Так что я абсолютно ничего не боюсь, - бросил он между делом.
«Я всегда знал себе цену»
- Дмитрий, вы в 20 лет и сейчас - это два разных человека?
Наверное. Было бы странно, если бы не изменился. В 20 лет я был достаточно неуверен в себе, восполнял это жесткостью, заносчивостью... Я всегда знал себе цену, понимал, что у меня есть то, чего нет у многих миллионов людей, всегда имел перед собой цели, к которым стремился, которых привык добиваться. В этом отношении я абсолютно не изменился - до сих пор ставлю перед собой цель, ее добиваюсь. И если не получается, так же переживаю, как раньше...
- Обычно, если человек знает себе цену, он абсолютно спокоен.
А я всегда был спокойным, никогда не суетился. Знал, что у меня есть перспектива, не сомневался в том, что рано или поздно смогу всего достичь. Мои цели ставились и развивались постепенно, я не хотел завоевать весь мир в свои 20 лет. Но я захотел его завоевать в 25, потому что уже видел этот горизонт. Когда начал побеждать на конкурсах - почувствовал разницу в том, что делаю я и что делают другие. Этого не видеть и не замечать невозможно - правда же? Так же, как и слушая записи каких-то известных певцов, я мог почувствовать в свои 25, что умею петь хорошо, может быть, даже лучше, чем многие другие.
- А в чем в свои 20-25 вы больше всего заблуждались, как думаете?
У меня было много заблуждений, я заблуждаюсь и теперь. В чем больше всего? Ну, как обычно это бывает, любой талант склонен себя преувеличивать. В прямом и переносном смысле.
- Особенно в период юношеского максимализма, да?
Я начал петь в опере в 21 год - это уже не юношество. В юности пел в рок-группе, соответственно, представлял себя в несколько другом амплуа - уже, честно говоря, не помню, о чем тогда думал. А в 21 год - да, себя переоценивал: хотел исполнять репертуар, который мне тогда был неподвластен, соответственно, делал технические ошибки.
- Это правда, что в ту пору на одну планку с собой вы ставили только Карузо и Паваротти?
Я их не перечислял никогда, но, если хотите, вам перечислю тех, кого еще ставил? (смеется)
- Думаю, перечисление много времени не займет.
Ну почему?.. Хотя больших, великих певцов действительно не так много.
- Но насчет Карузо и Паваротти - это заблуждение 20-летнего Хворостовского или сейчас думаете так же?
Разница в том, что сейчас я о сравнении с другими певцами не думаю. Об этом думают люди, которые начинают, которые ищут, стремятся чего-то достичь. А я стремлюсь сейчас совершенно к другим вещам.
- Только к самосовершенствованию?
Конечно. Вы, наверное, слышали, что настоящий талант всегда один?
Но вас с вашей улыбкой, с вашей харизмой, с вашим обаянием одиночкой представить сложно. Внутренне вы одинокий человек?
Наверное. Мне нравится одиночество. Наедине с самим собой я могу оставаться самим собой и заниматься тем, что мне действительно близко.
«Уехал из страны я не по своей воле»
- Если вернуться в рокерскую юность, тогда у вас какие были кумиры, ориентиры?
Я не помню.
- Вам неприятно вспоминать ту пору?
Да нет. Я просто не помню. Может быть, не помню, потому что сейчас мне это не нужно. Может быть, придет время, когда начну вспоминать, а, может быть, оно уже пришло. Я не знаю, просто не задумываюсь об этом... Я думаю о чем-то другом, конкретном. Прежде всего о людях, которых люблю, о своей работе, которую мне предстоит сделать, я анализирую, я… мечтаю, что ли. А о себе? Крайне редко. И не люблю об этом говорить - очень интимные вещи.
- Можете тогда сказать, какое воспоминание из юности наиболее приятно вам?
Что касается профессии - да, конечно, я хорошо помню первые свои опыты пения, самые-самые первые. Потому что пение всегда для меня было очень особенным процессом. Не звукоизвлечение, а именно пение. В 20 лет через пение я не выражал свою душу, не было ничего у мальчика ни в голове, ни на душе - что там могло быть? Но когда я пел, люди плакали уже тогда. Почему - не знаю. Был дар…
- С этим даром в начале 1990-х вы уехали за границу. Многие тогда отговаривали?
Никто меня не отговаривал. И даже, если бы отговаривали, все равно я бы сделал по-своему. Меня в детстве мама звала Мальчик-наоборот, я таковым и оставался долгое время. Каким-то образом я всегда знал, что мне нужно.
Ну да, в 1990-е здесь ловить было нечего, даже солисты Большого театра получали сущие гроши, а в Америке была перспектива. Ехали туда без опаски?
Да в общем, я пребывал тогда в некоторой эйфории. А потом, не уезжал ведь насовсем. Я приезжал в Москву, до 1992-го или 1993-го года мы жили здесь с моей первой семьей. А потом уехали... даже не по моей инициативе. Мне пришлось послушать свою жену - сложились обстоятельства такие. А я совершенно не хотел уезжать, мне здесь было абсолютно комфортно. Конечно, время было дикое и страшное. Но я родом из Сибири, и в принципе меня мало чем можно удивить: я не боялся - боялась моя жена. А у меня здесь начались тогда разные проекты, постановка «Дорога», куда попали, по-моему, все сливки московского общества и после которой я перестал ездить в метро, перестал ходить один. Я приходил на базар - и мне бесплатно давали просто килограммы мяса, в это голодное время люди почитали за честь вырезать мне лучшие куски. Представляете, подзывали: «Дорога! Иди сюда», - пожимали мне руку, хлопали по плечу. Правда, было такое. И какая-то эйфория была. Я тогда очень много пил, жизнь мне казалась просто прекрасной, великолепной. Была интересная работа, была куча разных интересных идей! Мне было очень интересно жить, хорошо и привольно. Я считал себя просто Богом. По меньшей мере. Тогда были Кашпировский, Чумак. Но на моих концертах люди тоже так делали (вращает головой).
«Случилась настоящая любовь»
- Да, в то время все вокруг только о вас и говорили. И как можно было от такой любви уезжать?
Как говорят: нет пророка в своем отечестве. А я им оказался. Но в принципе я никуда не уезжал. Я работал. И получил свободу: как нормальный артист, принадлежал самому себе и своей карьере. Были люди, которые годами не видят свою родину, а некоторые и не хотят сюда возвращаться - вот это тяжело. А у меня все хорошо.
- Теперь ваш дом в Лондоне. Англичанином по своему менталитету не стали?
Я?! Нет, ну какой я англичанин?
- А кто: сибиряк, ставший денди лондонским?
Нет, во-первых, я не похож на денди лондонского. Да и на «валенка» тоже не похож. Что получилось, то и получилось - не знаю, что вышло в результате…
Дмитрий, одно время в желтой прессе писали, что вы близки к разводу со своей женой Флоранс именно потому, что вам не хватает русской души в ней.
Первый раз слышу. Вообще, я сомневаюсь, что в этом есть какая-то доля правды, не знаю, откуда люди берут такие нонсенсы, я абсолютно не в ответе за их домыслы, и говорить об этом не хотел бы.
- Вообще, о личной жизни не особо любите говорить?
А чего о ней говорить? Зачем? И что бы вы хотели узнать?
Когда вы познакомились с Флоранс, детям от первого брака было по два года. Вы, как однажды рассказывали, всячески противились новой любви, но каким-то образом она оказалась выше вас. Можете сказать, что это не ваша заслуга или вина, а заслуга или вина Флоранс, что связали свою жизнь с ней?
Возможно. Просто случилось то, что случается с миллионами других людей. Случилась настоящая любовь, и чувство это мы несем до сих пор. А вот это как раз очень большая редкость. Вообще, любовь - это чувство, которое требует очень большой работы. Для того чтобы сохранялись отношения, нужно очень-очень долго и тяжело работать. И прежде всего, это, конечно, работа женская.
- Ее жизнь полностью подчинена вам? Ваше расписание, ваше питание, ваш досуг?
Нет, это все моя свобода, но в принципе вся наша семейная жизнь строится Фло.
- Вообще, часто говорят, что мужчину делает женщина. Это ваш случай?
Абсолютно. И я совершенно счастливый человек, потому что намеренно отдаю бразды правления жене, зная, что ей это приятно. Могу тоже этим заниматься, но понимаю, что она сделает лучше - у нее очень хорошо, красиво и элегантно получается, и я просто уже начинаю к этому привыкать. А с другой стороны, к строительству семейного уклада она относится не как к работе, не как к обязанности к какой-то - ей это очень интересно. Когда видит меня на сцене, она сопереживает, она чувствует и любит меня такого, какой я есть, продолжает меня любить и уважать за то, что я делаю. А это очень большая редкость. Потому что со временем у супругов, даже у артистов, чаще всего чувства стачиваются, уходит уважение, почитание, любовь. А у нас ничего не уходит. И уважение ко мне как к творческой личности у нее ни капельки не нивелировалось. Это чудо большое! Поэтому я говорю, что в своей личной жизни очень счастлив. По-настоящему отдавая себе отчет в том, что это такое…
Всегда подтянутый, улыбчивый Дмитрий Хворостовский тяжело заболел в июне 2015 года, на его официальном сайте появилась информация об отмене концертов из-за опухоли мозга. Дмитрий Александрович начал курс лечения в лондонской онкологической клинике.
«До болезни будто чувствовал, что должен заболеть , – говорил певец в одном из интервью. – Появилась апатия, очень черное восприятие мира, не было ни радости, ни наслаждения своей работой. Был очень уставший, пессимистичный. Я уже, как бы не любил жить. Вeл и веду честную игру с жизнью ».
Дмитрий Александрович последние 2 года выглядел очень истощенным, уставшим, несмотря на маску внешнего благополучия и на заверения типа: «У меня все классно! » Как и многие тяжелобольные люди, он нашел смысл в помощи другим. Он как будто спешил жить, чтобы успеть сделать все то доброе, что было в его оставшихся силах. И 1 июня 2016 года принял участие в благотворительном концерте «Хворостовский и друзья – детям». Его идейным вдохновителем стал бывший детский омбудсмен Павел Астахов.
«Благое дело надо творить с открытым сердцем, искренне и с любовью », – говорил со сцены певец. Однако предложения собрать деньги на его собственное лечение категорически отвергал.
«Мне ничего не нужно, помогайте тем, кто в этом нуждается », – говорил Дмитрий и был скуп, а чаще раздражителен в кратких телефонных разговорах. Но даже тяжелая болезнь не заставила его изменить принципам, он оставался верен своим убеждениям и не хотел их менять.
«У Димы был очень сложный путь к Богу , – говорит Павел Астахов. – Он крестился, когда ему было уже за 30. Но все равно у него был внутренний спор сердца и души по этому вопросу. Тем не менее, человек, который записал лучший сборник богослужебных песен и получил награду от Святейшего Патриарха, орден Сергия Радонежского, не может быть не близок к Богу. Верим в то, что Дмитрия ждет царствие небесное ».
«Я хотел бы сказать, что Господь Бог ведет нас по жизненным виражам, но я в него не верю , – говорил Хворостовский в интервью телеканалу «Лайф Ньюс». – Господь не может знать и думать о каждом из нас. Мы сами себе предоставлены. Я уверен: загробной жизни нет и не может быть. Нам дается только одна жизнь, которую мы должны прожить без черновиков, с первой попытки, пытаясь оставить след и быть счастливыми. Потому что потом у тебя не будет никакого шанса ».
Врачи сказали Дмитрию Александровичу, что ему осталось жить всего 18 месяцев. Но он продолжал жить и петь до последнего. Музыка помогала артисту превозмогать нестерпимые боли. Ведь он был настоящим сибиряком, который не привык сдаваться. Благодаря силе духа и крепкому организму он отвоевал у смерти в два раза больше отведенного срока.
«В 2015 году Дмитрий приехал к нам в Красноярск. После выступлений мы всегда вместе ужинали, общались , – рассказывает первая партнерша по сцене Красноярского театра оперы и балета Лариса Марзоева. – В этот раз он просто сел в автомобиль и уехал. И тогда мой муж сказал, что что-то произошло. Оказалось, Дима чуть не потерял сознание. Видимо, тогда болезнь уже давала о себе знать ».
«Мы работали с Димой 20 лет , – рассказывает дирижер Константин Орбелян. – Он был человеком невероятной стойкости, как бы ему ни было плохо – выходил на сцену. Вот и в мае этого года вышел на сцену со сломанной рукой и выступил. За эти 20 лет, что мы работали вместе, он никогда не отменял концерты. Если чувствовал себя не очень хорошо, старался музыкально все сделать так, что невозможно было понять, что ему плохо ».
Дмитрий в июне решил поехать в родной Красноярск, несмотря на то, что врачи запрещали ему петь и перетруждаться.
«Он сказал: «Нет, я должен ехать. Я обязан доехать до Красноярска », – продолжает Павел Астахов. – И он на сцене буквально победил смерть тем, что, несмотря на адские боли во всем теле, вышел к зрителям ».
«Была на его последнем концерте , – рассказывает директор музыкальной школы №4, где учился Дмитрий Хворостовский, Ольга Павловна Гиниборг. – Он вышел на сцену, и кроме слез, у нас уже ничего не было. Он еще был после травмы. У меня даже нет слов, чтобы описать то, что чувствовал зал... Он мужественно держался. И в конце у него были слезы на глазах: «Я должен был приехать и приехал». Безумно жаль... »
«Когда Дима приезжал в последний раз в Красноярск, то это был уже тяжелобольной человек, – рассказывает концертмейстер оперного класса кафедры сольного пения и подготовки Красноярского института искусств Марина Васильевна Орел. – Конечно, мужества ему не занимать. Он пел прекрасно. Все понимали, что это и прощальный концерт. Но в душе надеялись, что он справится с болезнью.. .».
Марина Васильевна знала Хворостовского с 1982 года. «На третьем курсе Института искусств он пришел ко мне как к концертмейстеру, и мы с ним вместе готовили сцены, – вспоминает Орел. – Дима изначально отличался своим профессионализмом. Все схватывал на лету, быстро учил музыкальный материал. Ему очень повезло, так как его взяла под крыло великий педагог Екатерина Константиновна Иофель. Она вложила в него много сил и педагогического таланта. Привила ему дисциплину и держала в ежовых рукав ицах. Ведь он пришел совсем молоденьким парнем из училища. И конечно, иногда мог позволить себе где-то погулять. Где бы он ни проводил время, всегда шел на занятия к Иофель подтянутым, наглаженным и собранным, как струна. Его с третьего курса уже взяли в труппу Красноярского театра оперы и балета. Он начинал свой артистический путь, как все солисты, с небольших партий. Даже помню, что пел партию Ежика в «Теремке ».
И когда он выступил на международном конкурсе в Кардиффе, то поразил всех. Тогда его карьера пошла в гору.
«Однажды я к Иофель зашла в гости , – делится Марина Васильевна. – И вдруг у нее раздался звонок. Это был Дима. Она с ним разговаривала около часа, а я сидела в комнате. Потом она вышла ко мне вся раскрасневшаяся: «Боже мой, сколько он денег-то потратил! Ведь звонил из Лондона!» Однажды Екатерине Константиновне Дима прислал шикарную шубу. Сама она ходила в какой-то старенькой-престаренькой драной шубке. А большего на нашу зарплату, к сожалению, позволить себе не могла ».
Мало кто знает, что Хворостовский помогал Красноярскому институту искусств. Институт очень долго достраивали. И конечно, нужны были средства. Деньги, которые он зарабатывал за концерты в Красноярске, отдавал на строительство.
На сцене Хворостовский зачастую казался серьезным, неприступным, седовласым Аполлоном.
«Когда он уже был признанной звездой и приезжал в Красноярск, то всегда сам бежал навстречу, обнимался
, – продолжает Марина Васильевна. – У него никогда не было звездной болезни. Он оставался таким же обычным сибирским парнем с открытой душой и солнечной улыбкой. Покорял всех своей харизмой и всегда был в центре внимания. Всегда поражала широта его души, таких людей единицы
».
«Однажды Дима сказал: «Лар, у меня желание – уйти в тайгу и умереть на родной земле », – призналась в интервью Sobesednik.ru подруга и партнерша Дмитрия Лариса Марзоева. – Потом посмеялся и сказал: «Знаешь, а может, я еще поживу и мы встретимся ».
Всемирно знаменитый и любимый оперный певец Дмитрий Хворостовский приехал в Россию - принял участие в грандиозном гала-концерте на Дворцовой площади Петербурга и дал концерт на своей малой родине в Красноярске. Этот концерт несколько раз переносился из-за болезни певца, но красноярцы преданно ждали и не сдавали билеты.
Дмитрий Хворостовский два года противостоит ужасной болезни - опухоли головного мозга. Но его умопомрачительно красивый голос, феноменальная энергетика и широкая улыбка по-прежнему завораживают. Хотя теперь нельзя не заметить, что, всякий раз выходя на сцену, певец делает больше, чем возможно. Но при этом очевидно, что он не нуждается в панибратском подбадривании или утешении. И публика встречает Хворостовского неизменно стоя, долго не смолкающими овациями.
После выступлений Дмитрий Хворостовский дал эксклюзивное интервью "РГ".
Долго же пришлось вас ждать Красноярску...
Дмитрий Хворостовский: Красноярск - мой родной город. Я должен был приехать и дать концерт. И приехал, несмотря ни на что. И смог выступить перед своими земляками, любовь которых ко мне невероятна и очень дорога моему сердцу. Такого потрясения, таких грандиозных чувств, на грани человеческих возможностей, я давно не испытывал.
Но и Петербург принимал вас с восхищением.
Дмитрий Хворостовский: Да я это ощутил, но мне надо Питер объезжать стороной. Все плохое со мною случается в Питере. В 2015 году и сейчас "зусман" был жуткий! Но все пели хорошо. Я послушал Марсело Альвареса, Веронику Джиоеву - какой шикарный голос, как "Роллс-Ройс". Надо, чтобы она пела в "Метрополитен" и "Ковент-Гарден". Но мне в Питере опять не повезло. После концерта я упал, плечо повредил. Теперь два месяца придется с повязкой ходить.
А как родилась напугавшая всех фейковая новость о вашей госпитализации?
Дмитрий Хворостовский: Я приехал в Москву, заехал в институт Склифосовского, чтобы рентген сделать. Но не успел переступить порог клиники, как мой друг Павел Астахов, который был со мной, говорит, что в новостях уже сообщается о том, что я в больнице.
Быстро же "сливает" информацию "Склиф". А как же врачебная тайна и этика?!
Дмитрий Хворостовский: Какая этика! Они мне сделали исследование головы без всякого моего согласия. Спрашиваю: "Зачем?". - "Нам интересно", - отвечают...И я оттуда быстренько сбежал. Буду шевелиться, заниматься, и через несколько дней у меня рука будет действовать. Все будет нормально.
После паузы в четыре месяца вы триумфально вернулись на сцену в конце апреля. В Торонто у вас был феноменальный концерт с Анной Нетребко и Юсифом Эйвазовым, а ваше неанонсированное появление в Нью-Йорке на гала-вечере по случаю 50-летия "Метрополитен-оперы" вызвало фурор во всем мире...
Дмитрий Хворостовский: Да, концерты были шикарные. Я остался ими доволен. И рад тому, что мне удалось вернуться на сцену. Мне мой доктор сказал: "Работай! Тебе подвернулось это удовольствие и счастье, не упускай его... Тяжело тебе - превозмогай себя!" Я раньше на коляске катался. Теперь уже без коляски справляюсь...
В декабре прошлого года, на следующий день после концерта, опять-таки в Петербурге, я оказался в больнице с тяжелейшим воспалением легких. Тогда концерт в Красноярске я из машины "скорой помощи" отменял. Месяц провел в клинике. Мне было очень плохо. Я пережил серьезный кризис. Тогда я даже родителям категорически не разрешал приезжать, потому что видеть меня в таком состоянии нельзя никому, кроме супруги. Моя Флоранс ко мне ездила постоянно. Я уже концертирую, но процесс восстановления после этой истории еще не закончен. Мне нужно еще набраться терпения на несколько месяцев.
А загар у вас сейчас майамский или средиземноморский?
Дмитрий Хворостовский: Лондонский. Пока я дома сидел, чай целыми днями пил, сидя в садике во дворе. Всех близких своими чаепитиями замучил.
Вам по душе жить в Лондоне?
Дмитрий Хворостовский: Я очень люблю Лондон. Я там прожил большую часть жизни. И, к сожалению, мне сегодня трудно не заметить, что город очень сильно изменился за последние годы. И не в лучшую сторону. Днем и ночью по маленьким улочкам, которые недостаточно хорошо охраняются, ходят одни курящие и небезопасные арабы. Они могут вытворить все что угодно. И вытворяют все эти чудовищные теракты везде: в Лондоне, в Германии, во Франции, в Брюсселе. Мировая война уже объявлена! Но мой дом - моя любимая крепость.
И вам нравится вести домашний образ жизни?
Дмитрий Хворостовский: Сидя дома, я много работаю: вокализирую, занимаюсь спортом и йогой, потому что мои легкие "убило" это воспаление. Но выздоровление зависит прежде всего от позитивного настроя и от готовности бороться каждый день через боль, лень и все, что угодно другое! Если себя не заставлять, болезнь одержит победу над тобой. Надо ежедневно, ежечасно вытаскивать себя всеми возможными способами: exercises, дети, улыбки, любовь... И поворчать чуть-чуть тоже не возбраняется... Я, конечно, уже немного привык к домашнему образу жизни. Но лучше не привыкать.
А дети вас радуют?
Дмитрий Хворостовский: Старший сын Даня недавно познакомил меня со своей музыкой. И со своим соавтором. Он теперь пишет уже не бардовскую музыку, а больше похожую на джаз. У них есть студия, продюсер. Они часто выступают в клубах, в уличном формате. Я не могу сказать, что мне близка такая музыка, но это очень современно, достаточно сложно и интересно. В iTunes есть несколько их мелодий. И я этому рад. Сашенька, старшая дочь, она ко мне ближе. Но у нее сейчас жесткий депресняк. Она очень переживает - маму полтора года назад потеряла, папа болеет...
К счастью, младшие еще имеют возможность оставаться детьми. Максим, которому 7 июля исполнится 14 лет, пока со своими профессиональными интересами не определился. Он увлечен футболом, "Барселоной", Месси. А Ниночка, ей будет десять, подметки на ходу рвет. Везде и все успевает - и музыкой занимается, и танцами. Недавно они вместе, Нина и Максим, сделали портфолио, и на них тут же посыпались самые разные предложения - кино, телевидение, реклама, модные магазины и журналы. За всем этим процессом строго следит Флоранс, я в детали не вникаю. Мне просто отраден их успех.
А какие у вас планы после концертов в Питере и Красноярске?
Дмитрий Хворостовский: Приватный концерт в Лондоне. Потом два концерта с Аидой Гарифуллиной - в Замке Графенегг недалеко от Вены на знаменитом музыкальном фестивале и в Сочи на площадке Культурного центра "Сириус". Я готовлюсь и очень жду этих выступлений. Сейчас после каждого концерта, что даю в своем состоянии, я бываю по-настоящему счастлив. Человеческий голос творит чудеса с нами, нашими душами. Когда поешь красиво, сердцем ты воспаряешь над реальностью.
Венская государственная опера официально объявила, что ждет вас в следующем сезоне сразу в трех вердиевских постановках - "Бал-маскарад" в ноябре, "Отелло" в марте и в мае "Риголетто".
Дмитрий Хворостовский: И с "Метрополитен" у меня был уже подписан контракт на Томского в "Пиковой даме". И много еще какие договоренности были с другими театрами. Но я ото всех спектаклей отказался. Я не пою больше или временно, не знаю, в опере. Лучше я концерты спою. И в Венской опере, надеюсь, состоится концерт, который в марте был вынужден отменить. Правда, я поменял программу. Вместе с пианистом Ивари Илья исполню старинные русские романсы. Мой отец их очень любит. Я хочу сделать ему приятное. И спою концерт в "Карнеги-Холл". И в Москве обязательно. Только с датой надо поточнее определиться. Наверное, это произойдет в декабре.
А что из сделанного вами на оперной сцене для вас лично наиболее ценно?
Дмитрий Хворостовский: Я обожаю Симона Бокканегру, Родриго в "Дон Карлосе" - уверен, что "Карлос" - это лучшая опера, которая Верди была написана. Риголетто - дорогая мне роль. Рад, что мне удалось записать "Риголетто", и получилось потрясающе. Надеюсь, скоро выйдет диск на Delos. Замечательный был у меня и "Евгений Онегин" с фантастической Рене Флеминг в "Мет". Его даже на "Грэмми" номинировали. Много радости мне принесла и работа над "Демоном" с Димой Бертманом, его "Геликоном" и Мишей Татарниковым. И много чего еще было прекрасного. Сейчас, к сожалению, я так уже петь не могу...
Что сейчас для вас самое главное?
Дмитрий Хворостовский: У меня была потрясающая карьера. Я ее продолжаю. Мой голос - это часть меня, часть дела, которому я служу. Огромного дела, которое меня спасает сегодня, без которого я не могу жить. Но в любом случае я понимаю, что лучшее уже позади: молодость, лучший голос... Что поделать? Но я продолжаю биться с болезнью и надеяться. "Надежда" для меня сейчас самое насущное слово! Как говорится, я еще поиграю в шашки! Мой онколог смотрит на меня, как на чудо: "Ой, какой живой! Ой, какой здоровый!" У них нет, кроме меня, таких пациентов - певцов с мировым именем, которые поют везде и продолжают работать вопреки всему. Ныне я живу не прошлым и не будущим, как мне всегда было привычно. Я сосредоточен на сегодняшнем, завтрашнем дне, чтобы не обманывать ни себя, ни других. Чтобы радоваться жизни каждый день и час, и, как радуга, ко всему быть готовым.
Дмитрия Хворостовского , которая впоследствии была опровергнута его родственниками и коллегами.Жена оперного певца Дмитрия Хворостовского Флоренс написала на своей странице в Facebook: «Мой муж в порядке и счастливо спит рядом со мной!!! Черт бы побрал людей, которые пишут такие вещи!!!». Опроверг информацию и директор певца в Лондоне Марк Хилдрю . «Это абсолютная неправда. Он жив и находится дома», — ответил он на запрос журналистов ТАСС.
Впоследствии опровержение появилось на официальной странице Хворостовского в Facebook. «Вопреки нескольким ошибочным сообщениям в российских СМИ, Дмитрий жив и отдыхает дома. Он с нетерпением ждет визита своих родителей в Лондон в эти выходные, чтобы отпраздновать свой день рождения с ними», — сказано в сообщении.
Худрук театра «Геликон-опера» Дмитрий Бертман рассказал «Эху Москвы» о том, как сам певец отреагировал на новость о своей смерти. «Все в порядке. Он смеется над этим. Пишет „ха-ха-ха, утки какие“».
Как себя чувствует Хворостовский?
Дмитрий Хворостовский на протяжении двух лет борется с онкологическим заболеванием. В 2015 году у него диагностировали рак головного мозга.
Весной 2017 года в прессе сообщалось о возвращении Хворостовского на сцену после четырёхмесячного перерыва. После исполнения им концерта с Анной Нетребко и Юсифом Эйвазовым в Торонто и выступления в Нью-Йорке на гала-вечере по случаю 50-летия «Метрополитен-оперы», появилась информация об улучшении его состояния здоровья. Однако в июне СМИ растиражировали комментарий друга Хворостовского, композитора Игоря Крутого , о самочувствии певца. «Что касается Димы, дай Бог ему здоровья, и пусть Боженька улыбнется ему. Он борется, и эта борьба — не совсем равная. Нам бы всем помолиться за его здоровье!» — цитирует Крутого kp.ru. Этот комментарий взволновал поклонников Хворостовского и породил слухи об ухудшении его состояния.
В сентябре этого года стало известно, что Хворостовский отменил несколько своих концертов. Не состоялось выступление в концертном зале Бухареста 22 сентября и в Московской государственной консерватории имени Чайковского 26 сентября. Это стало поводом для появления информации в СМИ о том, что после временного улучшения здоровья певца болезнь вновь стала прогрессировать. Красноярский портал yarskgrad.ru сообщил со ссылкой на пресс-службу Хворостовского, что концерты были отменены «из-за резкого ухудшения здоровья исполнителя».
Сам Хворостовский в последнее время не даёт официальных комментариев по поводу своей болезни. В последний раз о своём самочувствии он подробно рассказывал в июне 2017 года в интервью «Российской газете». Тогда «Мне мой доктор сказал: „Работай! Тебе подвернулось это удовольствие и счастье, не упускай его... Тяжело тебе — превозмогай себя!“. Я раньше на коляске катался. Теперь уже без коляски справляюсь...», — рассказал Хворостовский об улучшении своего самочувствия.
Певец сообщил, что в декабре 2016 года был госпитализирован с тяжелым воспалением легких. «Тогда концерт в Красноярске я из машины „скорой помощи“ отменял. Месяц провел в клинике. Мне было очень плохо». Хворостовский поделился с читателями тем, как он восстанавливается после перенесённого заболевания. «Сидя дома, я много работаю: вокализирую, занимаюсь спортом и йогой, потому что мои легкие „убило“ это воспаление. Но выздоровление зависит прежде всего от позитивного настроя и от готовности бороться каждый день через боль, лень и все, что угодно другое! Если себя не заставлять, болезнь одержит победу над тобой. Надо ежедневно, ежечасно вытаскивать себя всеми возможными способами: exercises, дети, улыбки, любовь...», — рассказал он в интервью РГ.
