На протяжении последней четверти века происходит постепенное возвращение Русской церкви в историю России. В научную и популярную литературу и, что более важно, в школьные учебники. Этот процесс вызывает неослабевающую полемику: насколько самостоятельна Церковь, должна ли она безусловно поддерживать государства или у нее иные приоритеты, какова мера ее участия в деяниях государства на критических участках русского исторического маршрута, до какой степени важным являлось одобрения Церкви в отношении важнейших государственных предприятий?
Один из пунктов дискуссии составляет исторический сюжет, связанный с благословлением, которое дал преподобный Сергий Радонежский Дмитрию Донскому, когда великий князь московский шел сражаться с Мамаем. Эта история вызывает горячие споры, порой доходящие до градуса кипения.
Сколько дат, относящихся к исторической судьбе России, вспомнит сейчас обычный русский человек, вышедший из стен школы лет этак десять-пятнадцать назад? Допустим, вопрос задан ему среди улицы – ни в интернет заглянуть, ни в энциклопедический справочник… Если он не работает преподавателем, если он не стал ученым, скорее всего, прозвучит всего 3-4 цифры. 1945-й, конечно. 1917-й, к сожалению. 1812 и, возможно, 1612-й – недавно праздновали! 988-й – дай-то Бог. И, скорее, всего, 1380-й. Поле Куликово. Эту дату помнят, он связана со сражением, о котором не позволяет забыть нечто более глубокое, нежели хорошо изученная школьная программа.
Историю о великом походе князя Дмитрия Ивановича на Дон сопровождает рассказ про то, как московский правитель получил благословение у Сергия Радонежского. В позднесоветское время появляется гипотеза: всё это выдумка, «церковная легенда». Форма, в которой была выражена идея гипотезы, — чисто научная, но суть ее, глубинная суть, очень далека от науки. Хотелось бы напомнить одно обстоятельство. Сильнейший сторонник подобного взгляда, Владимир Кучкин, опубликовал статью «О роли Сергия Радонежского в подготовке Куликовской битвы» на страницах сборника «Вопросы научного атеизма» (1988).
С тех пор к чисто научной, на первый взгляд, полемике всегда и неизменно примешивается глухой подтекст, связанный с верой и безбожием.
Стоит проверить, до какой степени гипотеза, высказанная В. Кучкиным и поддержанная его сторонниками, обоснованна. Ведь она, в сущности, является ступенькой для восхождения к полемике более широкого плана: о роли Русской православной церкви в истории Государства Российского.
Прежде всего, следует напомнить то, что известно о встрече Дмитрия Донского и Сергия Радонежского в 1380 году, а также то, откуда, из каких источников всё это известно.
Про визит государя московского в Сергиев монастырь развернуто повествует «Сказание о Мамаевом побоище» и, весьма кратко, Житие преподобного Сергия.
Великий князь Дмитрий Иванович, незадолго до отбытия войск в поход против Мамая, ездил с Серпуховским князем Владимиром Андреевичем на поклон к Сергию Радонежскому. Правитель желал получить от игумена лесной обители благословение перед трудным и опасным делом. Сергий упросил князя отстоять литургию, а затем – разделить трапезу. Князь, в замешательстве, просил Сергия отпустить его, «ибо пришли к нему вестники, что уже приближаются поганые татары». Но тот задержал Дмитрия Ивановича, сказав: «Это твое промедление двойным для тебя послушанием обернется. Ибо не сейчас еще, господин мой, смертный венец носить тебе, но через несколько лет, а для многих других теперь уж венцы плетутся». Князь не посмел ослушаться, откушал монастырского хлеба. Тогда Сергий «…окропил его священной водою и все христолюбивое его войско и осенил великого князя крестом Христовым — знамением на челе». Потом он сказал Дмитрию Ивановичу: «Пойди, господин, на поганых половцев, призывая Бога, и Господь Бог будет тебе помощником и заступником». И добавил тихо: «Победишь, господин, супостатов своих, как подобает тебе, государь наш».
Половцами в ту пору иногда, по старой памяти, называли ордынцев.
Дмитрий Иванович попросил у игумена двух воинов из иноческой братии – Александра Пересвета и его брата Андрея Ослябю. Сергий призвал к себе обоих и велел отправляться с Дмитрием Ивановичем, «ибо были известными в сражениях ратниками, не одно нападение встретили». Преподобный дал им «…вместо оружия тленного нетленное — крест Христов, нашитый на схимах, и повелел им вместо шлемов золоченых возлагать его на себя». Вернувшись из Троицкого монастыря в Москву, Дмитрий Иванович пошел к митрополиту Киприану и рассказал о благословении Сергия. Тот велел держать всё услышанное в тайне. Во время битвы схимник Пересвет сошелся с ордынским богатырем Челубеем, и оба пали, нанеся друг другу смертельные удары копьями…
Подробный рассказ о том, как великий князь московский получал благословение у святого Сергия, есть только в одном источнике по истории Куликовской битвы. Это, как уже говорилось, «Сказание о Мамаевом побоище». В летописях ничего подобного нет. Неизвестно, когда «Сказание» было создано. Большинство историков склоняются к тому, что от победы 1380 года до времени, когда возникло это литературное произведение, лет сто, а то и сто пятьдесят. Проще говоря, это поздний памятник. А потому и вызывает сомнения: до какой степени память о давних событиях искажена в нем? До какой степени можно искать в нем правду факта, а не художественный вымысел?
Многие усомнились в достоверности «Сказания…» Помимо уже названного Кучкина, это и Вадим Егоров, и Игорь Данилевский.
Ими выдвинуто множество аргументов. Некоторые доводы легковесны, но другие заслуживают самого пристального внимания.
Так, например, как мог Дмитрий Иванович летом 1380 года беседовать в Москве с митрополитом Киприаном, если сам же его изгнал двумя годами ранее? Обстоятельства поставления Киприана в сан вызывали сомнения в его каноничности. Вместо него митрополичью кафедру занял Пимен, притом сделал это с помощью мошенничества, а потому на Москве его как законного митрополита не приняли. Важнее другое: и Пимен, поставленный в сан Константинопольским патриархом, не успел добраться до Московской Руси к тому времени, когда начались сборы перед выходом на Мамая. Иными словами, Москва вообще не имела на тот момент никакого митрополита.
Но, возможно, разговор состоялся в 1378 году, когда Киприан ненадолго приезжал в Москву. Тогда и благословение Сергия относится не к преддверию Куликовской битвы, а к кануну другой, не столь значительной победы над ордынцами – на реке Воже. Она-то совершилась именно в 1378 году.
Мог ли Сергий дать благословение великому князю, когда тот находился в затяжном конфликте с Церковью? Изгнав Киприана, Дмитрий Иванович попытался сделать митрополитом своего ставленника, Михаила-Митяя. Московское монашество отнеслось к нему, «новоуку во иночестве», крайне отрицательно. Киприана же наше иночество, включая и Сергия, готово было принять. Господь не попустил Михаилу-Митяю занять митрополию: он умер по дороге в Константинополь, где его должны были поставить в сан. Не управлял митрополией ни дня. Досталась она Пимену… Но отношения между Сергием и великим князем на почве «митяевщины» крепко испортились.
Почему в Житии преподобного Сергия нет ни слова о посылке двух иноков? Про благословение там кратко упоминается, но раз иноки Пересвет и Ослябя не упомянуты, стоит ли верить остальному?
Разве позволительно инокам, тем более схимникам, браться за оружие и проливать кровь на ратном поле? Можно ли после этого верить в двух посланцев Сергия, сражавшихся на поле Куликовом? Может, их вовсе не отправлял Сергий? Не являлись ли они митрополичьими боярами, т.е. людьми, служившими как воины или администраторы, но не имевшими касательства к иночеству?
Если посмотреть внимательно на карту, неужели не станет ясным, что Дмитрий Иванович никак не мог посетить Сергия во главе войска? Ведь Троицкий монастырь находится от Москвы в прямо противоположном направлении, чем Коломна, где был назначен сбор русских ратей! Если бы московские полки пришли к Сергию, они увеличили бы свой маршрут более чем в полтора раза. А сборы на войну требовали большой спешки…
Солидно ли звучат доводы лагеря «критиков»? О да, от них невозможно отмахнуться.
Но каждый из них при ближайшем рассмотрении выглядит небесспорным.
Имеет смысл пройтись «по пунктам», показывая слабые стороны каждого.
Прежде всего, в 1380 году Дмитрий Иванович помирился с Киприаном. Через несколько месяцев после победы над Мамаем, великий князь, по словам летописи, «послал игумена Федора Симановского, отца своего духовного, в Киев по митрополита по Киприана, зовучи его на Москву к собе на митрополью». Хроника перемещений Киприана по Руси для 1380 года не известна. Он мог обогнать и Пимена и посетить Москву. Даже если Киприан не добрался до Москвы, он мог вступить в переписку с великим князем и московским духовенством, и следы этой переписки донесло, в измененном виде, «Сказание о Мамаевом побоище». В любом случае, быстрое примирение сразу после победы над Мамаем показывает: скорее, какие-то переговоры меж ним и Дмитрием Ивановичем велись еще до нее ; свидание меж ними не столь уж невозможно, а установление добрых отношений весьма вероятно.
А вот в 1378 году никакой диалог не был возможен: «митяевщина» была в разгаре.
Мог ли Сергий благословить правителя, жестоко обидевшего Церковь? Да странно было бы отказать в благословении главе христианского воинства, идущего пить смертную чашу! В роковые моменты лишь ничтожная личность принимается холить и лелеять прежние обиды. Разве уместно обряжать преподобного Сергия в одежки ничтожества?!
Сведений о посылке двух иноков с великим князем в Житии нет… поскольку составителя Жития никто не обязывал их туда включать. Точности от подобного памятника ждать не приходится. Это ведь не летопись!
Инокам драться в смертном бою неуместно. Однако это еще не повод отрицать достоверность «Сказания…» В раннем, самом достоверном летописном повествовании о событиях 1380 года среди знатных людей, павших на поле, назван Александр Пересвет. Другая летопись называет его бывшим брянским боярином. Выходит, герой поединка с Челубеем все же присутствовал в русском войске. И не молился за стеной ратников, а сам бился с ордынцами. Нигде, ни в каком месте он не именуется «митрополичьим боярином». Но послушником при Троицком монастыре он вполне мог быть.
Иными словами, Пересвет и Ослябя ко времени визита великого князя к Сергию, возможно, еще не приняли иноческих обетов, а значит, могли на время скинуть рясы, чтобы надеть кольчуги.
Предполагают и другое. В условиях «священной войны», от которой зависела судьба Руси и русского православия, Пересвет мог душу свою положить ради братьев своих, пойдя на явное нарушение обетов. Люди на многое способны в экстремальных условиях…
Что же касается «христолюбивого войска», окропленного Сергием, то и тут не видно никакой нелепости или нестыковки. В «Сказании…» вовсе говорится, что великий князь привел с собой к Сергию всю московскую дружину и, тем более, все полки русские. Но его и князя Владимира Андреевича сопровождала вооруженная свита. Ее-то и назвал автор «Сказания…» христолюбивым войском. Главные силы в то время не трогались из столицы, ожидая Дмитрия Ивановича.
«Сказание…» в целом – поздний источник? Да, скорее всего, именно так. Но не настолько поздний, чтобы в нем не могли отразиться воспоминания участников битвы, бережно хранимые их потомками. К тому же, автор его мог использовать гораздо более ранние летописи, не дошедшие до наших дней.
Остается сделать вывод: действительно, «Сказание о Мамаевом побоище» вызывает много вопросов. В том числе и сюжет, связанный с благословением Сергия. На некоторые из них невозможно ответить со строгой определенностью: не располагают историки машиной времени, они могут лишь судить о древних временах по текстам, дошедшим до наших дней… А тексты не всегда кристально прозрачны. Ответы, прозвучавшие из стана «критиков», сами по себе – всего лишь размышление о более или менее вероятном ходе событий 1380 года. Стоящая за ними гипотеза по многим позициям выглядит слабее традиционной точки зрения .
Словом, нет оснований раз навсегда сбрасывать со счетов «Сказание о Мамаевом побоище».
Известный специалист по истории русского средневековья Николай Борисов несколько раз брался за изучение истории с благословением преподобного Сергия. В статьях и книге, посвященной основателю Троице-Сергиевой лавры, историк показал, сколь глубоко он знает доводы и контрдоводы обоих «лагерей». Окончательный «приговор» ученого звучит так: «Все действия, связанные с историей о благословении Сергия, очень четко укладываются в исторический контекст. Поэтому я убежден, что эта история – не выдумка троицких монахов XVI века, а то, что действительно происходило летом 1380 года».
Современный историк Ольга Плотникова замечает: в одном из летописных рассказов о битве на поле Куликовом «Дмитрий Иванович… показан как защитник православной веры, — а также как великий князь всей земли Русской. Мамай же показан не только как захватчик, но и как гонитель христианства, желающий уничтожить Русь как таковую… и в этом же тексте мы читаем благословение Сергия Радонежского, полученное Дмитрием Ивановичем за два дня до битвы. Тем самым подчеркивается богоугодность битвы, единство русского князя и православной Церкви…»
Таким образом, не только факт важен – было ли благословение, не было ли – но и более широкий культурный контекст вокруг всей этой ситуации. «В истории благословение Сергия стало символом единения народа, власти и Церкви перед лицом внешнего врага», — пишет Ольга Плотникова. Что это значит? А прежде всего то, что Церковь в целом поддержала Дмитрия Ивановича, идущего против ордынцев. И на протяжении многих поколений память об этом хранили как духовное сокровище.
Древнейший и самый достоверный летописный рассказ о битве на поле Куликовом содержит яркий зачин: «Мамай нечестивый люто гневавшийся на великого князя Дмитрия… собрался с силою многою, хотя пленити землю Русскую. Услышав об этом, князь великий Дмитрий Иванович, собрав множество воинов, пошел против них, хотя оборонить свою отчину и за святые церкви и за православную веру христианскую и за всю Русскую землю». Победив ордынцев и встав «на костях», Дмитрий Иванович, по слову той же летописи, «благодарил Бога и хвалил дружину свою, которая крепко билась с иноплеменниками… и дерзала по Боге за веру христианскую…» Видна очевидная христианская подоплека действий правителя. Он действует как защитник земли, веры и Церкви.
То же самое нетрудно разглядеть и в древней эпической поэме «Задонщина». Собираясь в поход, Дмитрий Иванович предстаёт защитником веры, и святые блаженные князья Борис и Глеб, его родня, споспешествуют его намерению. Вот так рассказывает об этом «Задонщина»: «Князь великий… вступив во златое свое стремя, и взяв свой меч в правую руку, помолился Богу и Пречистой Его матери. Солнце ему ясно на востоке сияет…, а Борис и Глеб молитву воздают за сродники своя…» Оглядывая дружину, правитель выражает уверенность: русские ратники готовы «головы свои положить за землю за Русскую и за веру христианскую».
Одна из летописей сообщает, что благословение было князем получено, хотя и другим путем. За несколько суток до битвы в донской стан Дмитрия Ивановича прибыли посланцы от Сергия, доставившие «благословенную грамоту». Там, среди прочего, говорилось: «Поможет тебе Бог и Святая Троица!»
Таким образом, прав Николай Борисов: контекст истории с благословением таков, что князь чувствовал себя верным слугой Бога, видел поддержку Церкви и намеревался сыграть роль ее защитника. Благословение со стороны Сергия в подобных обстоятельствах выглядит уместным и естественным шагом.
Остается подвести итоги. Скорее всего, благословение в 1380 году было Дмитрием Ивановичем от Сергия так или иначе получено . Подробно об этом повествует одно лишь «Сказание о мамаевом побоище», но более краткие рассказы есть в Житии Сергия и в одной из летописей. А это в сумме дает солидную опору для подобного вывода. Скорее всего, бывший боярин Александр Пересвет, послушником ли, схимником ли, действительно бился с Челубеем и пал с оружием в руках.
А значит, по сию пору история Куликовской битвы нерасторжимо связана с историей Троице-Сергиевой обители.
Битва на Куликовом поле стала переломным моментом в борьбе Руси за освобождение от монголо-татарского ига. После нее Золотая Орда, несмотря на временные подъемы военно-политической власти, неодолимо шла к упадку.
Золотая Орда
В отличие от Руси и западноевропейских стран, Золотая Орда не была государством, выросшим на основе развития какого-либо одного народа. Это, по большей части искусственное, государственное образование сложилось путем захвата чужих земель. Созданию Золотой Орды предшествовали завоевательные походы хана Бату (Батыя), сына хана Джучи (откуда происходит татарское название Орды - Улус Джучи), внука великого Чингисхана.
Но если Батый (ум. ок. 1256 г.) еще находился в прямом подчинении у великого монгольского хана, то уже его преемник Берке (1257 – 1266 гг.) и все последующие золотоордынские ханы считали себя независимыми правителями.
Под игом
Русь, окончательно разгромленная Батыем при вторжении 1240 – 1242 гг., подчинялась приказам ханов в ряде важных политических вопросов, однако, в состав Орды никогда не входила.
Татарские ханы в своем управлении Русью строго придерживались наставлений Чингисхана, выраженных им в “Тунджин” (“Книге запретов”). Они предоставляли Руси свободу в управлении, не касались ни обычаев, ни религии страны, а лишь определяли формы отношений Руси к хану. Подчинение было выражено, главным образом, в четырех условиях:
1) признание верховной власти хана;
2) платеж дани;
3) доставка войск хану;
Наиболее пагубным для Руси было первое условие, в силу которого русским князьям (и великим, и удельным) необходимо было получать ярлык (письменный указ) от хана, в которым они, с одной стороны, признавали его владычество над собой, а с другой, получали от него утверждение на княжение. При смене хана князья должны были ехать в Орду и испрашивать новый ярлык. Ханы имели право не только давать его, но и отнимать. Любые споры между князьями решались судом у хана.
Удельные князья, получая от хана такое же утверждение своей власти, как и великие (ярлык), вполне естественно считали себя самостоятельными правителями и при первом же конфликте с великим князем ехали с жалобой на него к хану, где исход дела зависел от ловкости и состоятельности той или другой стороны. Все споры на ханском суде разбирались по произволу самого хана, который преследовал единственную цель - собрать как можно больше поборов с покоренного народа.
Не только удельные князья, но и недовольные бояре ездили с жалобами к хану и зачастую возводили на князя откровенную клевету. Так великий князь Ярослав Всеволодович (1191 - 1246 гг.), отец св. блгв. вел. кн. Александра Невского, погиб в Орде как жертва клеветы своего боярина Федора Яруновича.
Вызов князя в Орду в большинстве случаев оканчивался отнятием владения и насильственной смертью, поэтому, предвидя такую опасность, князья перед поездкой соборовались, писали завещание и прощались с родными.
Полное владычество татар над Русью продолжалось около 100 лет. Но затем внутренняя смута, возникшая в Золотой Орде, надолго отвлекла внимание завоевателей от русской земли.
Орда слабела - Русь вставала
Уже в начале XIII века - после смерти хана Узбека (1312 – 1342 гг.) - дань, взимаемая с русичей, постоянно уменьшалась, утаивалась, переходила в недоимку, которая погашалась медленно и неисправно. Многие виды дани, хотя и значились в ханских ярлыках, в действительности никогда не выплачивались. Да и сами ярлыки потеряли свою силу: князь лишь тогда мог опереться на этот документ, когда у него была военная поддержка. А ханского суда над русскими князьями в то время уже вообще не было.
Прямым следствием ослабления Золотой Орды явилось появление новых государственных образований на подконтрольных ей территориях. Так возникло Великое Княжество Литовское, носившее до заключения с Польшей Люблинской унии 1569 г. федеративный характер и включавшее в себя земли Юго-Западной Руси. Усилилось Великое Княжество Московское. Возродилась Северо-Восточная Русь, правители которой, начиная со святого Андрея Боголюбского, проводили политику, направленную на ее укрепление и обустройство, не принимая активного участия в междоусобице юго-западных князей, стремящихся занять киевский престол.
Не прошло и 25 лет после смерти хана Узбека, и не только ярлыки, но и войска ханские перестали быть страшными для Руси. Так Михаил Тверской, соперничая со св. Дмитрием Донским за великое княжение, не раз приводил из Орды к себе на помощь татар, но те часто, даже не ввязываясь в бой, отступали перед русскими полками. Разные царевичи татарские, делавшие набеги на пограничные земли Руси, начали встречать сильный отпор, ведь ряд пограничных укреплений по реке Оке и конные дозоры русичей лишали татарские набеги главного их преимущества - внезапности.
Придворные интриги в Золотой Орде и убийство хана Джани-бека в 1357 г. вызвали смуту в стане татар. В середине 60-х годов XIV века в Орде вдруг появилось сразу четыре претендента на верховную власть. А наряду с ними - представитель военно-кочевой знати, эмир Мамай. За период с 1357 года и до захвата власти в Орде Тохтамышем в 1381 году на золотоордынском престоле перебывало 25 ханов!
Князь Дмитрий и эмир Мамай
Великим Княжеством Московским в это время правил князь Дмитрий (1350 - 1389 гг.). Укрепляя и защищая границы своих владений, он заставил соседей отказаться от посягательств на его государство.
Так в 1368 г. он разгромил великого князя литовского Ольгерда, стремившегося захватить Москву. В 1375 г. совершил успешный поход на Тверь и вынудил тверского князя Михаила Александровича к союзу. В 1376 г. его войска победили волжских булгар, грабивших восточные пределы Руси. В 1378 г. на реке Воже, притоке Оки, войска под предводительством князя Дмитрия нанесли поражение татарам, поход которых возглавлял мурза Бегич. Военные трофеи ясно говорили русичам о том, что татарский поход был, скорее всего, направлен на Москву, а не только на грабеж приграничного Рязанского княжества.
Этот отпор русского воинства татарам был знаковым для обеих сторон.
Дело в том, что эмир Мамай, по приказу которого Бегич и вторгся в Русь, сумел временно укрепить военную мощь Орды. Он смог захватить и подчинить себе земли, лежащие на запад от Волги, включая Крым. Но, поскольку Мамай не принадлежал к ханскому роду Чингисидов, его власть была по сути узурпацией. Поэтому ему необходимо было любыми способами утвердиться в Орде. А так как поражение Бегича не добавляло “очков” в “копилку” его успехов, Мамай организовал огромный грабительский поход на Русь, сравнимый с походом Батыя.
Он заключил союз с литовским великим князем Ягайло, преемником Ольгерда, хотевшим за счет поражения Москвы расширить свои владения, и с рязанским князем Олегом, находившимся в конфликте с князем Дмитрием.
Благословение Сергия Радонежского
В этот критический момент Православная Церковь, всегда разделявшая судьбу своего народа и бывшая со времен св. Владимира Великого тем стержнем, на котором утверждалась государственность Руси, не осталась в стороне от грядущего бедствия, ставившего Русь на грань национальной катастрофы. Особую роль в этот момент сыграл прп. Сергий Радонежский, за советом к которому явился князь Дмитрий.
Надо сказать, что князь занял престол в девятилетнем возрасте, после смерти отца. До его совершеннолетия воспитателем и фактическим правителем при нем был свт. Алексий, митрополит Московский. Поэтому неудивительно, что в трудный момент князь обратился именно к светочу Православия.
Памятуя, что всякая власть от Бога, прп. Сергий советовал ему почитать Мамая, хоть и незаконного, но все же правителя Орды, которой Русь обязана платить дань.
Великий князь Дмитрий рассказал о шагах, сделанных им к примирению и их безрезультатности (летопись свидетельствует, что великий князь стремился избежать столкновения с Мамаем), о бедствиях, которые несло татарское нашествие на землю русскую. Выслушав, преподобный удалился для молитвы. А когда вышел из кельи, то дал свое благословение на битву и, как залог грядущей победы, отправил на нее и своих иноков, бывших воевод, известных своей доблестью - Александра Пересвета и Андрея Ослябу.
Благословение прп. Сергия Радонежского, известного подвижника веры, имело огромное значение для народа русского. К кн. Дмитрию стало стекаться народное ополчение со всей Руси. Узнав о благословении праведника, даже обиженный Олег Рязанский отказался от своих планов и не выступил на стороне Мамая. Но все же князя Дмитрия он не поддержал (приняв на склоне лет монашество, он, в знак раскаяния, до конца жизни носил под иноческим облачением кольчугу, которую не одел на битву с Мамаем).
Соотношение сил
Современные военные специалисты, скорее всего, оценили бы положение Дмитрия Донского как практически безнадежное. Судите сами.
Более половины многочисленного русского войска (свыше 80 тысяч человек из 150-ти тысяч) составляли народные ополченцы: ремесленники и крестьяне - люди не военные. Летопись их так и называет: “небывальцы”. К тому же войско состояло практически из одной пехоты.
Войско Мамая имело численный перевес более чем на 50 тысяч человек. Состоявшее из отборных воинов, оно было усилено наемниками, пехотой крымских генуэзцев. Кроме того, на соединение с ним, двигаясь по Оке, шли литовцы.
Жертвуя собою
План Дмитрия Донского состоял в том, чтобы переправиться через Оку (линия границы Московского княжества) и двинуться навстречу татарам - к верховьям Дона, и перейти его. В этом случае войска Мамая и литовского князя Ягайло оказывались отрезанными друг от друга.
Для русичей переход Дона означал решимость сражаться до конца. Ведь, хотя рельеф местности и делал невозможным удар татарской конницы с тыла, в тоже время он перекрывал и путь для отступления.
Но умело выбранное место боя еще не гарантировало успех сражения, как патриотический порыв не мог компенсировать военной выучки. Явный перевес сил был на стороне Мамая. Необходимо было принять какое-то нестандартное решение. И оно было найдено: по предложению друга детства, боярина Михаила Бренка, великий князь отдал ему все свои доспехи.
Согласно воинскому кодексу чести того времени, профессиональный воин - витязь - не имел права покидать поле боя, пока его князь находится в седле. В случае же его смерти или пленения, витязь мог действовать по своему усмотрению (об этом знал и Мамай).
Обмен доспехами означал, что, с одной стороны, Михаил Бренк шел на верную смерть ради успеха всего сражения, а с другой, не менее рискованно поступал и великий князь: в одежде простого воина он встал в первые ряды сражающихся. Но этим достигалось главное - никто не знал, где великий князь и что с ним.
Мамаево побоище
Подвигом самопожертвования начинается и Куликовская битва. На вызов татарского богатыря Челубея без всяких воинских доспехов, лишь в облачении монаха-схимника, взяв копье и простившись со всеми, вышел инок прп. Сергия Радонежского Пересвет. Поединок был смертельным для обоих.
Мамай как опытный воин знал, что главное в этом сражении уничтожить великого князя: профессиональное войско русичей немногочисленно, с ополчением проблем не будет. Поэтому татары нанесли главный удар именно в то место, где в доспехах и под знаменем великого князя находится Михаил Бренк. Он был убит, а знамя захвачено как трофей.
Но почему остальные полки не дрогнули? Русские сражаются отчаянно. Мало того, никто из витязей не бежит и не сдается в плен. Татары были в замешательстве, не понимая причины стойкости русских.
Мамай усиливая натиск, оголил тыл. В этот решающий момент Владимир Серпуховский, которого великий князь назначил командующим на поле боя, стоящий в засаде со своим полком, нанес решающий удар.
И вот татарская конница отступает и давит свою пехоту. Начинается паника, и Куликовская битва переходит в Мамаево побоище.
Русские полки преследовали татар на протяжении 50 километров.
Великий князь Дмитрий в Куликовской битве проявил чудеса храбрости. Но раны, полученные им на поле боя, подорвали его здоровье. Князь не дожил и до 40 лет, преставившись через 9 лет после битвы.
А что Мамай? Спасшийся бегством с поля боя, вскоре он был убит в Крыму.
После победы над Мамаем великий князь Дмитрий и князь Владимир Серпуховский были прозваны в народе “Донскими”. Героизм и самоотверженность русских воинов, сражавшихся за свою Родину, блестящий талант полководца св. Дмитрия Донского обеспечили историческую победу Руси в Куликовской битве. Была явлена в полную силу мощь единой Руси, выступившей против общего врага. Она была решающим условием и дальнейшей успешной борьбы за освобождение от ига завоевателей, свергнутого окончательно в 1480 году.
Александр Кукуишко
Многие знают, что в Куликовской битве 1380 года, положившей начало освобождению Руси от ордынского ига, большую роль в успехе русского войска сыграли два монаха - Александр Пересвет и Андрей Ослябя. Но не всем известно, что ход знаменитой битвы Пересвета с Челубеем имеет несколько оценок и толкований.
Защитники родины из брянских бояр
Предположительно, оба инока происходили из брянских бояр и славились воинским мастерством. Возможно, Александр Пересвет стал монахом ещё в Ростовском Борисоглебском монастыре, а уже позже оказался вместе с Ослябей, принявшем в постриге имя Андрея, в Троице-Сергиевом монастыре и стал учеником знаменитого радонежского чудотворца.
Преподобный Сергий Радонежский благословил обоих монахов перед : «И дал он им вместо оружия тленного нетленное - крест Христов, нашитый на схимах, и повелел им вместо шлемов золочённых возлагать его на себя».
Божественное заступничество
Битва на Куликовом поле должна была стать и стала решающим столкновением Руси с Ордой, властвовавшей над русскими землями почти полтора столетия. Великий поход на ордынцев был освящён духовным авторитетом «игумена земли русской» - преподобного Сергия. Именно к нему в Троицкую обитель отправился великий князь Дмитрий Иванович накануне сражения с Мамаем. Сергий Радонежский не только благословил князя на битву, но и предрёк победу, которая превратила московского правителя в великую историческую фигуру - в .
Зримым образом божественного заступничества должно было стать присутствие в московском войске троицких иноков-воинов - Пересвета и Осляби, отправленных в поход Сергием. Известие об их участии внесло дополнительное спокойствие в русское войско. Ещё большее успокоение внесла битва Пересвета с Челубеем. Это был ритуальный «поединок богатырей», результат которого расценивался обеими сторонами как знамение, предрекавшее исход всей битвы.
Погибли за правое дело
Существует несколько версий боя между Пересветом и Челубеем. Согласно одной из них, оба противника, на конях и с копьями, столкнулись друг с другом и мёртвыми рухнули наземь. По другому рассказу, Челубей пошёл на хитрость: его копьё оказалось длиннее, чем требовалось. Благодаря такой уловке противник сразу вышибался из седла и не имел никаких шансов достать обидчика. Но Александр Пересвет, зная это, снял доспехи и остался в одной схиме (монашеской накидке с изображением креста), осуществляя призыв преподобного Сергия воевать крестом, а не мечом. В итоге копьё Челубея пронзило инока, но благодаря этому Пересвет смог сблизиться с ордынцем, достать его и убить. Тот свалился с седла, а смертельно раненый монах сумел доехать до своих и только там испустил дух. Жертвенный подвиг Александра Пересвета вдохновил войско Дмитрия Донского на успех.
По одному из преданий, Андрей Ослябя также погиб в бою на Куликовом поле. Рассказывали, что инок первым ринулся в бой после гибели Пересвета. Он же отнёс раненого князя Дмитрия в сторону под берёзу, где его и нашли после сражения.
Причислены к лику святых
Александр Пересвет и Андрей Ослябя были погребены в Москве рядом с храмом Рождества Пресвятой Богородицы в Старом Симонове. Оба инока-воина причислены Русской Православной Церковью к лику святых. Их память совершается 7(20) сентября.
История двух монахов стала яркой иллюстрацией активного и плодотворного участия православной церкви в жизни страны. Память об этой победе русских войск сохраняется и благодаря реализации проектов Российского военно-исторического общества. В частности, Тульское отделение РВИО проводит большую работу по сохранению исторического ландшафта Куликова поля.
Преподобный Сергий Радонежский. В первой половине XIV века возникла знаменитая Троице-Сергиева Лавра. Основатель ее преподобный Сергий (в миру Варфоломей) был сыном Ростовских бояр Кирилла и Марии, переселившихся ближе к Москве в селение Радонеж.
В семилетнем возрасте Варфоломея отдали учиться грамоте. Он всей душой жаждал учения, но грамота не давалась ему. Скорбя об этом, он днем и ночью молил Господа открыть ему дверь книжного разумения. Однажды, ища в поле пропавших лошадей, он увидел под дубом незнакомого старца-черноризца. Монах молился. Отрок подошел к нему и поведал свою скорбь. Сочувственно выслушав мальчика, старец начал молиться о его просвещении. Затем, достав ковчежец, вынул малую частицу просфоры и, благословив ею Варфоломея, сказал: “Возьми, чадо, и съешь: сие дается тебе в знамение благодати Божией и разумения Священного Писания”. Благодать эта действительно сошла на отрока: Господь дал ему память и разумение, и отрок стал легко усваивать книжную мудрость. После этого чуда в юном Варфоломее еще более окрепло желание служить только Богу. Ему хотелось уединиться по примеру древних подвижников, но любовь к родителям удерживала его в родной семье. Варфоломей был скромен, тих и молчалив, со всеми был кроток и ласков, никогда не раздражался и обнаруживал совершенное повиновение родителям. Обыкновенно он вкушал только хлеб и воду, а в постные дни совершенно воздерживался от пищи. После смерти родителей Варфоломей предоставил наследство своему младшему брату Петру и вместе со старшим братом Стефаном поселился в 10 верстах от Радонежа, в глубоком лесу около речки Кончюры. Братья рубили лес своими руками и построили келью и малую церковь. Эту церковь священник, посланный митрополитом Феогностом, освятил в честь Святой Троицы.
Вскоре Стефан оставил своего брата и стал настоятелем Богоявленского монастыря в Москве и духовником великого князя. Варфоломей же, постриженный в монашестве с именем Сергий, около двух лет подвизался один в лесу. Нельзя и представить, сколько искушений перенес в это время юный монах, но терпение и молитва преодолели все трудности. Мимо келии преподобного Сергия целыми стаями пробегали волки, приходили и медведи, но ни один из них не причинял ему вреда. Однажды святой пустынник дал хлеба пришедшему к его келье медведю, и с тех пор зверь стал постоянно навещать преподобного Сергия, который делил с ним свой последний кусок хлеба.
Как ни старался святой Сергий скрывать свои подвиги, слава о них распространилась и привлекла к нему других иноков, желавших спасаться под его руководством. Они стали просить Сергия принять сан священника и игумена. Сергий долгое время не соглашался, но видя в их неотступной просьбе призвание свыше, сказал: “Желал бы лучше повиноваться, чем начальствовать, но страшусь суда Божия и предаю себя в волю Господню”. Это было в 1354 г., когда святитель Алексей вступил на кафедру московского митрополита.
Жизнь и труды преподобного Сергия в истории русского монашества имеют особое значение, потому что он положил начало жизни пустынников, устроив вне города обитель с общиножитием. Устроенная на новых началах обитель Святой Троицы сначала во всем терпела крайнюю скудость; ризы были из простой крашенины, священные сосуды были деревянные, в храме вместо свечей светила лучина, но подвижники горели усердием. Святой Сергий подавал братии пример строжайшего воздержания, глубочайшего смирения и непоколебимого упования на помощь Божию. В трудах и подвигах он шел первым, а братия следовала за ним.
Однажды в обители совсем истощился запас хлеба. Сам игумен, чтобы заработать несколько кусков хлеба, собственноручно построил сени в келье одного брата. Но в час крайней нужды, по молитвам братии неожиданно подавалась обители щедрая помощь. Через несколько лет после основания обители около нее стали селиться крестьяне. Невдалеке от нее шла большая дорога к Москве и на север, благодаря чему средства обители стали возрастать, и она по примеру Киево-Печерской Лавры стала щедро раздавать милостыню и принимать на свое попечение больных и странников.
Слух о святом Сергии достиг Константинополя, и патриарх Филофей прислал ему свое благословение и грамоту, которой утверждались новые порядки пустынного общиножития, заведенные основателем Свято-Троицкой обители. Митрополит Алексей любил преподобного Сергия, как друга, поручил ему примирять враждовавших князей, возлагал на него важные полномочия и готовил себе в преемники. Но Сергий отказался от этого избрания.
Однажды митрополит Алексей хотел возложить на него золотой крест в награду за труды, но Сергий сказал: “От юности своей я не носил на себе золото, в старости же тем более хочу пребыть в нищете” - и решительно отклонил от себя эту почесть.
Куликовская битва.
Великий князь Димитрий Иванович, прозванный Донским, чтил преподобного Сергия, как отца, и просил у него благословения на борьбу с татарским ханом Мамаем. Отец Дмитрия Донсконго – Иван Калита – всеми силами старался сохранить мир в государстве. И именно во время его княжения выросли те воины, которые не убоялись несметных полчищ татар, но выступили на защиту веры и Отечества. В 1380 году
в убогую келию преподобного Сергия вошел великий князь Дмитрий Иванович и, смиренно стоя на коленях, просил благословения на страшную битву с поработителями Русской земли. “Иди, иди смело, князь, и надейся на помощь Божию”, - сказал ему святой старец и дал ему в сподвижники двух своих иноков: Пересвета и Ослябю. Тогда уже пришла весть о том, что Мамай идет к Дону. Димитрий вышел к воеводам и сказал им: «Час суда Божия наступает». Потом, обозрев свое войско и вообразив, что спустя короткое время многие тысячи этих отважных воинов падут за веру и Отечество, Дмитрий в умилении преклонил колени и, простирая руки к золотому образу Спасителя, сиявшему вдали на черном великокняжеском знамени, молился в последний раз за христиан и Россию. Затем сел на коня, объехал все полки и говорил речь к каждому, называя воинов своими верными друзьями и милыми братьями, утверждая их в мужестве и обещая каждому славную память в мире и мученический венец за гробом.
Войско тронулось и вскоре увидело неприятеля на поле Куликовом. Князь, желая служить для всех примером, хотел сражаться в передовом полку. Бояре отговаривали его от этого. Но Дмитрий отвечал: «Где вы, там и я. Скрываясь сзади, могу ли сказать вам: Братия! Умрем за Отечество? Слово мое да будет делом! Я вождь и начальник: стану впереди и хочу положить свою голову в пример другим». Когда русское войско приблизилось к татарскому, то из среды монголов вышел один богатырь, хвалясь своей силой и утверждая, что никто из русских не сможет с ним сразиться. Тогда из среды русского войска вышел монах Александр Пересвет в полном иноческом облачении. Как некогда царь Давид вышел против огромного Голиафа, надеясь только на помощь Божию, так и теперь этот инок, надеясь на силу Креста Христова, выступил против Мамаева богатыря. Сев на коня, он устремился против врага. Мгновение… и оба упали замертво. Кости доблественного Александра Пересвета, также как и другого священновитязя, павшего в бою, Андрея Осляби, покоятся близ Симонова монастыря в Москве.
Князь Дмитрий, громогласно читая псалом: «Бог нам прибежище и сила», - первым ринулся в бой и мужественно бился, как рядовой воин. На пространстве десяти верст лилась кровь христианская и неверных. Но в это время преподобный Сергий молился о спасении России, поминая о упокоении убитых воинов. Многие ратники во время битвы видели, как Ангелы раздавали венцы воинам, отдавшим жизни за други своя. И в тот день, 8 сентября, русское войско впервые за столетие одержало победу над ратью язычников. Тяжкое иго было фактически разрушено. Князь Дмитрий Иванович с тех пор стал именоваться Донским.
После Куликовской битвы восемь дней хоронили и отпевали убитых воинов. А в день памяти Димитрия Солунского, небесного покровителя князя Дмитрия Донского, выпавший тогда в субботу, Церковь установила общецерковное поминовение павших воинов. С тех пор в последнюю субботу перед днем памяти Димитрия Солунского совершается поминальная Димитриевская суббота.
Вопросы:
1. Кто является основателем Троице-Сергиевой Лавры?
2. Чем закончилась Куликовская битва?
3. Почему была установлена поминальная Димитриевская суббота?
§9 Обретение самостоятельности и разделение Русской Православной Церкви на две митрополии.
Падение Константинополя. XV век был тяжелым для всей Христианской Церкви. В 1433 году умирает Киевский митрополит Герасим. Великий князь Московский Василий с согласия всех русских князей отправил в Константинополь для поставления первосвятителем Иону, епископа Рязанского. Однако в Константинополе русским митрополитом был поставлен грек Исидор, и поставлен не случайно, а с определенной целью.
В это время Византия переживала тяжелые времена. Она была постоянно обуреваема турецкими завоевателями. Тогда греческие императоры вступили в переговоры с Римской Церковью, надеясь на помощь со стороны папы римского в отражении турок. Папа предложил собрать Собор для обсуждения вопроса воссоединения Церквей. На этот Собор прибыли почти все православные святители, в том числе и митрополит Исидор. Новый русский митрополит очень симпатизировал католицизму и по расчету папы должен был склонить русских к католицизму и подчинить папе.
Собор проходил сначала в Ферраре, а затем во Флоренции. Греческий император хотел получить лишь военную помощь от Рима, а папа римский желал покорить себе Константинополь. Ферраро-Флорентийский Собор (1438 – 1439гг.) называют лжесобором. Во-первых, он был созван для политических целей. Во-вторых, он не дал никакого результата. На Соборе обсуждались те вопросы, в которых католичество и православие различаются. Дебаты между двумя сторонами по некоторым вопросам проходили иногда несколько суток. Греки не хотели принимать католических догматов, а католики – православных. Прошло несколько месяцев, а соглашения не было установлено. Тогда, чтобы, если уже не склонить греков, но заставить их принять католицизм, им перестали выделять жалование. У них уже не было денег, чтобы вернуться в свое Отечество. Под сильным психологическим и физическим давлением греки (хотя и не все) подписали унию. С горьким плачем вернулись они домой и тут же признали унию недействительной. Однако император, хоть и внешне, но пожертвовал верой ради Отечества. Может быть, поэтому Господь попустил страшное бедствие для Греции. Рим так и не оказал Византии военной помощи. Константинополь пал от нашествия турок. Многие христианские храмы и святыни были разрушены. В храме Святой Софии до сегодняшнего времени располагается мусульманская мечеть.
Низложение митрополита Исидора. Митрополит Исидор прибыл в Москву в 1441 году и, надеясь на «невежество» и «необразованность» русских, приступил к решительным действиям (сколько же их было за тысячелетнюю историю России, высокомерных иностранцев, принимавших русское смирение и простоту за необразованность!). На первой же литургии в Успенском соборе Московского Кремля Исидор возносил в молитвах имя папы римского Евгения, а по окончании службы архидиакон с церковного амвона зачитал определение Флорентийского лжесобора.
Что мог сказать этому волку в овечьей шкуре великий князь, для которого истинная вера была дороже всего на свете? Великий князь Василий Иванович сумел доказать Исидору, что русское сердце благоговейно чтило полноту живой веры, а не бездушное послушание. Назвав митрополита «ересным прелестником», «лютым прелестником», лжепастырем, губителем душ, Василий велел заточить Исидора в Чудовом монастыре и созвал русское духовенство на собор для рассмотрения флорентийской соборной грамоты. Определение было признано незаконным.
Обретение самостоятельности Русской Церковью.
После падения Константинополя Русская Православная Церковь перестает быть зависимой от Византии
. Теперь начинается новый период в истории Русской Православной Церкви.
Митрополит , с которого началась самостоятельность Русской Церкви, был святой Иона . Уже в 12 лет он принял иноческий постриг. Все любили юного инока за его тихий нрав. Очень скоро он стал епископом Рязани. В пределах его епархии жили некоторые финские племена: мордвы, мещеры, муромы, державшиеся идолопоклонства. Святой Иона старался просвещать эти народы и многих привел к Крещению. В 1448 году он стал Московским митрополитом, поставленным уже не Константинопольским патриархом, а собором русских епископов.
Жизнь святого Ионы протекала в тяжелые времена для Церкви и Отечества. В это время половина русских православных епархий находилась в странах не русского государя, а литовского. Литовский князь не мог без опасения смотреть на подчинение своих подданных Московскому митрополиту, действовавшего под влиянием своего Московского великого князя. Поэтому с 1458 года произошло административное разделение Русской Церкви на две митрополии – Московскую и Киевскую. Немало русской крови пришлось пролить впоследствии для восстановления нарушенного единства. Лишь в 1654 году, когда Малороссия воссоединилась с Россией, был положен конец и противоестественному разделению единой Церкви. Но результаты посеянной смуты и сегодня сказываются на Украине, где униатство продолжает вековое стремление Рима к подрыву Православия изнутри.
Уния (лат. Unio – союз) – это объединение Православной Церкви с Римо-Католической с сохранением православных обрядов, местного языка, но с признанием некоторых догматов Католической Церкви и главенства папы.
ВОПРОСЫ:
1. Какая ситуация сложилась в Византии в XV веке?
2. Что такое уния?
3. Почему с 1453 года Русская Православная Церковь становится самостоятельной?
4. Когда и почему произошло разделение Русской митрополии?
Имя: Сергий Радонежский (Варфоломей Кириллович)
Возраст: 78 лет
Деятельность: иеромонах Русской церкви, основатель ряда монастырей
Семейное положение: не был женат
Сергий Радонежский: биография
О жизни Сергия Радонежского, иеромонаха Русской церкви, реформатора монашества на севере Руси и основателя Свято-Троицкого монастыря, известно немногое. Все, что мы знаем о «великом старце», причисленному к лику святых, написано его учеником монахом Епифанием Премудрым.
Позже житие Сергия Радонежского было отредактировано Пахомием Сербом (Логофетом). Из него наши современники черпают информацию об основных вехах биографии церковного деятеля. В своем жизнеописании Епифаний сумел донести до читателя суть личности учителя, его величие и обаяние. Воссозданная им земная стезя Сергия дает возможность понять истоки его славы. Его жизненный путь показателен тем, что дает понять, как легко преодолеваются любые жизненные трудности с верой в Бога.
Детство
Дата рождения будущего подвижника точно не известна, одни источники называют 1314 г., другие – 1322 г, третьи склоняются к тому, что Сергий Радонежский появился на свет 3 мая 1319 г. При крещении младенец получил имя Варфоломей. По древнему преданию, родителями Сергия были боярин Кирилл и его жена Мария, проживавшие в селе Варницы в окрестностях Ростова.
Их усадьба располагалась недалеко от города – в местах, где впоследствии был возведен Троицкий Варницкий монастырь. У Варфоломея было еще два брата, он был средним. В семь лет мальчика отдали учиться. В отличие от смышленых, быстро схватывающих грамоту братьев, обучение будущему святому давалось с трудом. Но случилось чудо: удивительным образом отрок познал грамоту.
Это событие описывает в своей книге Епифаний Премудрый. Варфоломей, желая научиться читать и писать, подолгу и с усердием молился, просил Господа вразумить его. Однажды перед ним явился старец в черной ризе, которому мальчик поведал о своей беде и попросил, чтобы тот помолился за него и попросил помощи у Бога. Старец пообещал, что с этой минуты отрок будет писать и читать и превзойдет своих братьев.
Они вошли в часовню, где Варфоломей уверенно и без запинки прочитал псалом. Затем они оправились к родителям. Старец рассказал, что их сын отмечен Богом еще перед родами, когда она пришла в церковь на службу. Во время пения литургии ребенок, находясь во чреве матери, три раза прокричал. На этот сюжет из жития святого живописец Нестеров написал картину «Видение отроку Варфоломею».
С этого момента Варфоломею стали доступны книги о житии святых. При изучении Святого писания у отрока появился интерес к церкви. С двенадцати лет Варфоломей много времени посвящает молитве и соблюдает строгий пост. По средам и пятницам он голодает, в остальные дни ест хлеб и пьет воду, молится ночами. Марию беспокоит поведение сына. Это становится предметом споров и разногласий между отцом и матерью.
В 1328-1330 годах семья столкнулась с серьезными материальными проблемами, обеднела. Это стало причиной того, что Кирилл и Мария с детьми перебрались в Радонеж – поселение на окраине княжества Московского. Это были нелегкие, смутные времена. На Руси властвовала Золотая орда, творилось беззаконие. Население подвергалось регулярным набегам и облагалось непосильной данью. Княжествами управляли князья, назначенные татаро-монгольскими ханами. Все это стало причиной переезда семьи из Ростова.
Монашество
В 12-летнем возрасте Варфоломей принимает решение постричься в монахи. Его родители не стали препятствовать, но выставили условие, что монахом он сможет стать только тогда, когда их не станет. Варфоломей был их единственной опорой, так как другие братья проживали отдельно со своими детьми и женами. В скором времени родители скончались, поэтому ждать пришлось недолго.
По традиции тех времен перед кончиной они приняли иноческий постриг и схиму. Варфоломей отправляется в Хотьково-Покровский монастырь, в котором находится его брат Стефан. Он овдовел и принял постриг раньше брата. Стремление к строгой монашеской жизни привело братьев на берег реки Кончуры в урочище Маковец, где ими была основана пустынь.
В глухом бору братья построили деревянную келью из бревен и маленькую церквушку, на месте которой в настоящее время стоит собор Святой Троицы. Брат не выдерживает отшельнической жизни в лесу и перебирается в Богоявленский монастырь. Варфоломей, которому было всего 23 года, принимает постриг, становится отцом Сергием и остается жить в урочище в полном одиночестве.
Прошло немного времени, и в Маковец потянулись иноки, образовалась обитель, по прошествии лет ставшая Троице-Сергиевой лаврой, существующей и поныне. Ее первым игуменом был некий Митрофан, вторым игуменом – отец Сергий. Настоятели обители и ученики не брали подаяний от верующих, живя плодами своего труда. Община разрасталась, вокруг монастыря селились крестьяне, осваивались поля и луга, а прежняя заброшенная глухомань превратилась в обжитую территорию.
Подвиги и слава монахов стали известны в Царьграде. От Патриарха вселенского Филофея преподобному Сергию был послан крест, схима, параман и грамота. По совету Патриарха в монастыре вводится киновия – общинножительный устав, принятый впоследствии многими обителями Руси. Это было смелое нововведение, так как в то время монастыри жили по особножительному уставу, по которому иноки обустраивали свою жизнь так, как им позволяли средства.
Киновия предполагала имущественное равенство, питание из одного котла в общей трапезной, одинаковую одежду и обувь, повиновение игумену и «старцам». Такой способ жизни был идеальным образцом отношений среди верующих. Монастырь превратился в самостоятельную общину, жители которой занимались прозаическими крестьянскими работами, молились о спасении души и всего мира. Утвердив устав «общего жития» в Маковце, Сергий стал внедрять животворную реформу в других монастырях.
Монастыри, основанные Сергием Радонежским
- Троице-Сергиевая Лавра;
- Старо-Голутвин близ Коломны в Московской обл;
- Высоцкий монастырь в Серпухове;
- Благовещенский монастырь в г. Киржач, Владимирской обл;
- Георгиевский монастырь на р. Клязьме.
Последователи учений святого основали еще более сорока монастырей на территории Руси. Большая их часть строилась в лесной глуши. Со временем вокруг них появились деревни. “Монастырская колонизация”, начатая Радонежским, позволила создать опорные пункты для освоения земель и развития Русского Севера и Заволжья.
Куликовская битва
Сергий Радонежский был великим миротворцем, внесшим неоценимый вклад в единение народа. Тихими и кроткими речами он находил дорогу к сердцам людей, призывая к послушанию и миру. Он примирял враждующие стороны, призывая к подчинению князю московскому и объединению всех земель русских. Впоследствии это создало благоприятные условия для освобождения от татаро-монголов.
Велика роль Сергия Радонежского в битве на Куликовском поле. Перед боем Великий князь пришел к святому помолиться и попросить совета, богоугодное ли дело воевать русскому человеку против безбожников. Хан Мамай и его громадное войско хотели поработить свободолюбивый, но охваченный страхом, русский народ. Преподобный Сергий дал князю благословение на битву и предрек победу над татарской ордой.
Сергий Радонежский благословляет Дмитрия Донского на Куликовскую битву Вместе с князем он отправляет и двух иноков, нарушая тем самым церковные каноны, запрещавшие монахам воевать. Сергий был готов пожертвовать спасением своей души ради Отечества. Русское войско одержало поеду в Куликовской битве в день Рождества Пресвятой Богородицы. Это стало еще одним свидетельством особой любви и покровительства Божьей матери на Русской земле. Молитва Пречистой сопровождала всю жизнь святого, его любимой келейной иконой была “Богоматерь Одигитрия” (Путеводительница). Не проходило дня без пения акафиста – хвалебного песнопения, посвященного Богородице.
Чудеса
Восхождение по пути духовного совершенствования подвижника сопровождалось мистическими видениями. Ему виделись ангелы и райские птицы, небесный огонь и божественное сияние. С именем святого связывают чудеса, которые начались еще до рождения. Первое чудо, о котором упоминалось выше, произошло во чреве матери. Крик младенца слышали все, кто находился в церкви. Второе чудо связано с неожиданно раскрывшимися способностями к знаниям.
Вершиной духовного созерцания стало явление Пресвятой Богородицы, которого удостоился святой старец. Однажды, после самозабвенной молитвы перед иконой, его озарил ослепительный свет, в лучах которого он увидел Пречистую Богородицу в сопровождении двух апостолов – Петра и Иоанна. Монах упал на колени, а Пречистая прикоснулась к нему и сказала, что услышала молитвы и будет впредь помогать. После этих слов она вновь стала невидимой.
Явление Пресвятой Богородицы было хорошим предзнаменованием для монастыря и всей Руси. Предстояла большая война с татарами, люди находилиь в состоянии тревожного ожидания. Видение стало пророчеством, доброй вестью о благополучном исходе и грядущей победе над ордой. Тема явления Богородицы игумену стала одной из самых популярных в иконописи.
Смерть
Жизненный закат Сергия, который дожил до глубокой старости, был ясным и тихим. Его окружали многочисленные ученики, он был почитаем великими князьями и последними нищими. За полгода до смерти Сергий передал игуменство ученику Никону и отрешился от всего мирского, «начал безмолствовать», готовясь к смерти.
Когда недуг стал одолевать все сильней, в предчувствии ухода он собирает монашескую братию и обращается к ним с наставлением. Просит «иметь страх Божий», хранить единомыслие, чистоту души и тела, любовь, смирение и страннолюбие, выражающееся в заботе о нищих и бездомных. В мир иной старец отошел 25 сентября 1392 г.
Память
После кончины троицкие монахи возвели его в ранг святых, называя преподобным, чудотворцем и святителем. Над могилой святого был построен каменный собор, названный Троицким. Стены собора и иконостас расписывала артель под руководством . Старинные росписи не сохранились, на их месте в 1635 г. были созданы новые.
По другой версии канонизация Радонежского состоялась позже, 5 (18) июля, когда были обретены мощи святого. Мощи по сей день находятся в Троицком соборе. Его стены они покидали только при сильнейшей угрозе – во время пожаров и наполеоновского нашествия. С приходом к власти большевиков мощи были вскрыты, а останки хранились в Сергиевском историко-художественном музее.
Скромный радонежский игумен обрел бессмертие в памяти последователей, всех верующих и в истории государства. Святого считали своим заступником и покровителем московские цари, посещавшие богомолья в Троицком монастыре. К его образу обращались в тяжелые для русского народа времена. Его имя стало символом духовного богатства России и народа.
Датами памяти святого является день его кончины 25 сентября (8 октября) и день прославления святых иноков Троице-Сергиевой Лавры 6 (19) июля. В биографии святого есть множество фактов самоотверженного служения Богу. В его честь построено множество монастырей, храмов и памятников. Только в столице 67 храмов, многие строились в XVII-XVIII в. Есть они и за границей. Написано множество икон и картин с его образом.
Чудотворная икона «Сергий Радонежский» помогает родителям, когда они молятся о своих детях, чтобы те хорошо учились. В доме, где есть икона, детки находятся под его покровительством. К помощи святого прибегают школьники и студенты, когда испытывают трудности в учебе и во время сдачи экзаменов. Молитва перед иконой помогает в судебных делах, защищает от ошибок и обидчиков.
